Полигон смерти

Пока руководство, крайне довольное такой «грозной» инспекцией, выстраивалось в два ряда у южной стены, ЧП позвонил в область и сказал всего одно слово:

— Выпускайте.

* * *

В три пополуночи перед крыльцом областного УФСБ остановился чёрный джип.

Из джипа вышли двое, вывели начальника УФСБ полковника Стравинского и, бережно поддерживая его под руки, вошли в вестибюль управления.

Оставив полковника в вестибюле, двое тотчас же вышли, спешно сели в джип и укатили в ночь.

Полковник был бледен и заметно пошатывался. В руках он держал конверт из плотной бумаги, с красной полосой «особой важности» и тяжёлой сургучной печатью.

Пока дежурный выламывался из «аквариума» и бежал с докладом, полковник присел прямо на пол и принялся срывать в конверта печать.

— Товарищ пол… ков… ник! — Вид начальника привёл дежурного в полное недоумение. — За время моего дежур… гхм-кхм…

— «В ружьё», Лёша… — тихо пробормотал полковник, доставая из конверта титульный лист с надписью «Ультиматум». — «В ружьё»…

— Не понял?

— «Сбор» по управлению! Полная боевая. Это не учения…

* * *

— Ну что, ребятки, исполните нам антикризисный штаб? — ласково уточнил ЧП, беря комбата под руку и отводя в сторону, подальше от выстраивавшейся у стены массовки.

— Не вопрос. — Эд и Глад разложили на столе свои кейсы и принялись в них копаться.

— А мы что, не будем? — обескураженно уточнил комбат, отлученный от участия в начальственном фотосете.

— Не в этот раз. — ЧП криво усмехнулся. — Послушайте, Сергей Павлович… Послушайте меня внимательно. Мы сейчас, в этот самый момент, эвакуируем вашу семью.

— Зачем?! — удивился комбат.

— Так надо. Видите ли, очень скоро здесь, в Городе, будет крайне некомфортно для проживания. Просто летально некомфортно. А ваша семья: мама, супруга и две дочери — я ничего не упустил?

— Да, всё правильно. Но…

— Так вот, ваша семья будет в полной безопасности и в прекрасных условиях. Это я вам гарантирую. Вам самому тоже ничего не угрожает.

— Готово, — доложил Эд.

— Замечательно. Итак, господа руководители, спасибо за работу, приятно было с вами пообщаться.

— А вы что ж — с нами? — верноподданнически обиделся мэр. — В серёдку, а?

— Нет, это как-нибудь в другой раз. — ЧП грустно улыбнулся. — Всему свой черёд, как говорится. И простите, господа, что так получилось…

ЧП повернулся к «стилетам» и кивнул.

Эд и Глад достали из чемоданов небольшие массивные автоматы с глушителями, встали, удобно расставив ноги, и открыли огонь по выстроившему у стены руководству.

— Тр-р-р-р-р-р! — застенчиво урчали автоматы, щедро выплёвывая смертоносный свинец. — Тр-р-рр-р-р…

Через десять секунд всё было кончено. Две дюжины вскриков, не громче, чем припев «Самары-городок», два десятка «контролей»…

И тишина. Никаких надсадных воплей, ни одного разбитого рикошетом стекла. Работали мастера своего дела.

У комбата от ужаса подкосились ноги и пропал дар речи.

ЧП пришлось подхватить его под руки и тащить к стулу.

— Вам ничего не угрожает, — напомнил ЧП, спрыскивая бледного как смерть военного минералкой. — Потому что вы нам нужны. Быстрее приходите в себя, вам сейчас нужно будет принимать сигнал из области. Ну же, Сергей Павлович! Вы же боевой офицер, возьмите себя в руки…

Глава 9 АЛЕКС ДОРОХОВ. ПЛОЩАДЬ

На трёхсотом метре путешествия встал вопрос об изменении маршрута.

Следуя моей схеме, на втором перекрёстке нужно было сворачивать с Менделеева на Вавилова, затем через четыре перекрёстка — на проспект Ломоносова, а там уже почти половину маршрута можно было топать по прямой.

Ничего не имею против заслуженного академика, но идти по улице его имени я не хотел.

Я узнал эту улицу. Именно здесь располагается адский гастроном. Вчера мы с Нинелью метались тут, как перепуганные зайцы, спасаясь от ночных убийц.

Гастроном был рядом, в полутора сотнях метров от перекрёстка. Сейчас там клубилась немаленькая толпа народа, и, разумеется, глупо было бы полагать, что ночные убийцы выставили где-то поблизости пост наблюдения на предмет выявления нежелательных свидетелей их злодеяний. (Сначала про себя попробовал через силу пошутить: «Эй, свидетели, подходим по одному, регистрируемся!..» А потом подумал: если у них есть какие-то «каналы», нетрудно пробить личность Михаила и выяснить, кто был с ним в одной компании, а дальше уже можно делать «отсев»…)

Можно только догадываться, почему Нинель не вспомнила о гастрономе, когда мы наносили маршрут, но в результате получилось как есть: стартуем на Менделеева, затем идём по Вавилова, потом по проспекту Ломоносова до площади Кюри. Гастроном у нас не прошёл ни в каком виде, хотя его, по идее, следовало включить в группу основных ориентиров. Уж этот ориентир я бы точно не пропустил! Вполне может быть так, что Нинель исключила его из своей системы координат как психотравмирующее событие и просто старалась о нём не вспоминать в присутствии матери, страдающей от потери любимого человека.