Полигон богов

Мы осторожно начали кружить, медленно приближаясь друг к другу. Сойдясь с противником в центре, я попробовал серию ударов “голова – корпус”, но наткнулся на хорошо поставленную защиту. Потом уже он пошел на меня, нанося удары двумя руками. Большинство ударов прошло мимо, но он безудержно рвался вперед. Его кулаки неутомимо разрезали воздух. Пока мне удавалось уходить от его ударов или блокировать их, но даже скользящие удары отзывались резкой болью. Несколько раз я его доставал, но ударить так, чтобы он лег, у меня не получалось. Уйдя в защиту, я старался вымотать его.

Отвлекшись на ложный замах его ноги, получил сильный удар в левое плечо. Боль резанула меня с такой силой, что в ушах поплыл звон, а в глазах вспыхнули разноцветные пятна. Левая рука у меня совсем онемела, впечатление было такое, словно меня ударили по плечу кирпичом. Усилием воли сдержав стон, я каким-то чудом сумел уйти с линии нового удара. Он тут же отскочил назад, на его лице появилось выражение растерянности. Видно, это был один из его ударов, после которых соперники ломались. Его растерянность дала мне несколько секунд на раздумье. Мой мозг, как бывало на ринге, хладнокровно стал просчитывать различные варианты.

“Противник растерян. Драться одной рукой? Не смогу. Пробьет мою защиту одним ударом. Что делать? Удар ногой – мой последний шанс”.

Я бросил прощупывающий взгляд на лицо противника. Тот, видно, понял, что допустил промах, не атаковав меня сразу, и решил это исправить. Мы почти одновременно начали свои действия. С разворота, от бедра, я резко выбросил правую ногу, целясь ему в грудь. Мой удар совпал с его рывком ко мне. В его глазах мелькнуло изумление, когда грудь приняла удар.

“Что, гад, не ожидал?” – мелькнула злая мысль.

Под этим двойным ударом в груди у него что-то хрустнуло и изо рта выплеснулся фонтанчик крови. Он отлетел назад и упал на спину.

Я остановился, тяжело дыша, еще не веря, что все кончилось. Руку скручивала мучительная боль. Меня тянуло подойти к телу, которое сейчас походило на сломанную куклу ростом с человека.

Медленно подойдя, я посмотрел на лицо убитого. Оно было белого цвета, похожее на застывшую маску, только с губ на подбородок стекала кровь. Широко раскрытые глаза невидяще смотрели в небо.

В голове пронеслась мысль: “Я убил его. Я – убийца”.

Мне хотелось завыть, но я не мог, внутри будто разлилась страшная пустота. Холодная, черная, липкая. Она, казалось, высасывала жизненные силы.

Неожиданно на меня свалилась усталость, тело обмякло, будто мой скелет стал рассыпаться. Пробежавшая по спине нервная дрожь заставила меня передернуть плечами. Тут еще напомнила о себе резкая боль, впившаяся в мое плечо острыми клыками. Только сейчас я понял, сколько сил отнял этот поединок.

Вдруг я почувствовал чужое присутствие в голове – холодное, наглое, бесцеремонно шарящее в мозгу. Вслед за этим возникли мысли-слова: “На колени! Жри землю!”

Нет! Этого не будет! Эти холодные мысли оказались той искрой, которая разожгла костер ярости в моей груди, придав новые силы.

“Убирайся, серая сволочь! Убирайся из моей головы, если хочешь жить!”

Каким-то образом моя ярость подействовала на серого слугу, он отшатнулся, словно от удара, и его лицо исказилось от изумления и страха. Но он не отступил, а, оправившись от минутного замешательства, снова ударил в мой мозг: “Я приказываю! На колени! Тебя ломают судороги!”

“Это ты, серый, заставил меня убить. Ты сейчас станешь на колени! Да я тебя в землю вобью!” – Мои мысли подстегнули мою ярость.

Уже не контролируя себя, я подскочил к серому слуге, стоявшему как истукан и изумленно глядевшему на меня. Размахнувшись, я изо всей силы врезал ему в челюсть. Монах взлетел, как пружиной подброшенный, в воздух и рухнул на землю серой грудой. Подбежав к нему, я стал пинать его ногами. Меня кто-то схватил за плечи и оттащил. Я молча рвался из рук, видя перед собой только распростертое тело в серой рясе. Вдруг толпа раздвинулась, и из нее выбежал еще один серый слуга. Не добежав до меня несколько шагов, он остановился и вперил в меня свой гипнотический взгляд: “Тебя трясут судороги! Ты корчишься от боли!”

Услышав его мысли, я перестал рваться и, переведя взгляд на него, жестко ухмыльнулся. Среди толпы кто-то ахнул. Напряжение выросло до предела, все чего-то ждали. Но не дождались, как и этот монах.

– Что, не получилось, серая плесень? А ближе подойти не хочешь? Уж врежу, так врежу! Ты у меня сейчас сам скорчишься от боли! – громко закричал я и рванулся к нему.

Но мне опять не удалось вырваться, плечи были зажаты, как в тисках. Еще раз рванувшись, я почувствовал, как моя ярость стала растворяться, уступая место душевной опустошенности.

Монах, вздрогнув от моего крика, полным ненависти голосом прошипел:

– Значит, вы пришли? Трое из легенды? Ну что ж, теперь мы знаем, кто вы! Ища могилу бога, вы найдете свои могилы. Ждите гонцов смерти!

Не обращая больше ни на кого внимания, даже не посмотрев на своего лежавшего собрата, он развернулся и исчез в толпе. Не придя еще в себя, я выслушал его вопли без особого внимания.