Полигон богов

Последняя неделя прошла по менее плотному графику. Занятия мне сократили, предоставив вечера для встреч со “смертниками”. Так я стал называть своих спутников, про себя конечно. Эти воины из Средних веков были в чем-то разные, а в чем-то – похожи. Оба были незаурядными личностями, великолепно владели собой и своим оружием Они сразу как-то сошлись, не то чтобы подружились, но понимали друг друга. А может, и уважали, конечно, не за красивые глаза, а за выучку и профессионализм. Меня они воспринимали, наверное, как неизбежное зло. Потому что я не умел и того, с чем бы, по их мнению, справился десятилетний ребенок.

Живого разговора у меня с ними так и не получилось. Все из них мне приходилось вытаскивать, как клешами. Шахматен был умнее и интереснее в разговоре, чем Ван, – так у него и работа была более творческая. Кстати, Шахматен оказался самым старым из нашей тройки: ему уже стукнул тридцать один год.

Ван ту Вана, по аналогии с земной историей, можно было бы назвать викингом. Большую часть года на их планете была зима. Одно слово – север, и люди под стать климату, суровые. У Вана вся жизнь проходила в сражениях, поединках и пирах. Жениться воинам нельзя до тридцати лет, сначала надо показать себя в битвах. Если выживешь в сражениях, покажешь себя достойным воином, можешь обзаводиться семьей. На сей момент ему стукнуло двадцать восемь лет. Участвовал в трех больших битвах, брал и защищал бессчетное количество замков и городов. Несколько раз его прославляли на пирах, и, если не врет, о нем даже сложили песню. В его понимании умереть с мечом в руке – это достойное окончание жизни. Характер у него, похоже, взрывной, хотя внешне это никак не проявляется. Не лицо, а маска, хладнокровия и выдержки ему не занимать.

С раннего детства воинов заставляют стойко переносить невзгоды и тяжести похода, не обращать внимания на раны, холод, жару. Короче, это не человек, а киборг. Ван рассказал, что впервые убил врага в десять лет, а в двенадцать лет убил своего первого противника на поединке. Участвовал он почти во всех военных походах своего клана.

Как-то я присутствовал на его тренировке, когда он, голый по пояс, крутил свои мечи. Я насчитал на его груди и спине семнадцать шрамов.

А какую он зарядку делает – это видеть надо! Два часа без перерыва крутит меч – только свист стоит. А какие выпады, удары, финты! Я попробовал подержать один меч на вытянутой руке и сильно зауважал Ван ту Вана.

С Шахматеном общаться было и проще, и сложнее. Его работа заставляла быть хамелеоном, все время менять маски. Не говорить ни с кем о своих делах и не доверять никому – это его главное жизненное правило. На мои вопросы отвечал сухо, тщательно подбирая слова. Ван ту Ван с его молчаливостью по сравнению с Шахматеном был разговорчивым человеком. Правда, через пару дней, видимо осознав, что все его дела остались в прошлом, он как-то оттаял и понемногу разговорился.

Жизнь у него оказалась интересная, насыщенная и не такая сурово однообразная, как у Вана. Жил Шахматен в большом городе на юге страны. Гильдия убийц в их стране существовала официально. Готовили его к работе с раннего детства. У опытных преподавателей он изучал химию и биологию, чтобы составлять яды, анатомию, чтобы знать, как убить наверняка, а также психологию людей, географию. Выполняя задания, много путешествовал. Ему приходилось маскироваться под различных людей, так что он владеет основами нескольких ремесел. Сумеет слепить горшок, немного знаком с кузнечным делом, может выгодно купить и продать товар.

Когда из Шахматена я прямо-таки вытянул кое-что о его делах, то с удивлением узнал, что он кроме убийств занимался еще и шпионажем. Он добывал шантажом, подкупом и пытками экономические и политические документы. Чем больше я узнавал о своих спутниках, тем непостижимее они мне казались.

Шахматен с братом рано остались без родителей, и ему пришлось воспитывать и опекать своего младшего брата. Когда он узнал о его смерти, то впал в ярость. Он выследил и убил убийц своего брата. Как признался сам Шахматен, “его глаза закрыла пелена безумия”. Так он нарушил закон. А в гильдии за нарушение любого закона – смерть.

Мне было очень интересно, как оба они попали на Станцию. Их ответы прозвучали совершенно по-детски. К Вану явился его воинственный бог, к Шахматену – ангел-хранитель. В том и в другом случае им предложили жизнь в другом мире в обмен на клятву. Они поклялись, что даже ценой своей жизни найдут могилу и заберут то, что в ней находится. Только тогда они освобождаются от клятвы и вольны делать, что хотят.

“Или грудь в крестах, или голова в кустах. А с другой стороны, им нечего терять”, – подумал я, услышав их истории.

Если применить армейскую терминологию, то я– вольнонаемный, а они дали присягу и призваны на службу. Теперь мне стало ясно, почему они молчали во время инструктажа. Им было безразлично, куда нас посылают, они пойдут, куда им прикажут. А приказывать придется мне.

Начав с ними общаться, я все хотел понять, что они собой представляют. Хотелось знать, как мне держаться с этими людьми?