– Крепок, – с удовольствием изрек Харальд. – И не трус. Что скажешь, Волчья Шкура?
– Нашей породы, – одобрительно пробасил сверху Гуннар. – Волчонок. Из него выйдет толк, если выживет.
– Слыхал? – меч отправился в ножны. Харальд улыбался.
– И что теперь? – настороженно проговорил Радим.
– Гуннар сказал: из тебя может получиться воин, – пояснил Харальд. – Волчья Шкура в этом разбирается, ведь он сам – лучший воин на моем корабле. После меня, понятное дело! – Харальд захохотал. Гуннар вторил ему сверху.
Радим тоже несмело улыбнулся. До него постепенно доходило…
Его – взяли. Он не будет рабом нурманов. Он будет викингом!
И тут Харальд как бы невзначай спросил:
– А твоя подружка в красном платье, которая там в уголке сидела, ее тоже продают? Я бы купил…
– Ее не продают! – испугался Радим. – Она свободная!
– Свободная… – хмыкнул нурман. – Выходит, Нагиба занялся большими делами? Я-то думал, они так, купцов пощипывают… а они знатную девицу умыкнули?
– Это не они, это чудины, – Радиму было так радостно на душе, что он забыл, с кем говорит. – Нагибины тати только помогали захватить и увезти.
– Очень интересно. Словенские свинопасы на пару с эстами схитили знатную девицу! Чуешь, куда я клоню, Гуннар?
– А то! – отозвался Волчья Шкура. – Несправедливо. Знатным девицам не место у свинопасов. И еще я вот что думаю, Харальд, – переплатили мы им за ту посуду…
– А скажи-ка мне, парень, – Харальд навис над Радимом, дыша в лицо чесноком, – кто эта девица? Как зовут, какого роду?
Радим вдруг подумал: а не сболтнул ли он лишнее? Что нурманы для Ольги, может быть, и похуже чудинов…
С другой стороны, нурманам ничего, кроме денег, не надо. За выкуп они вернут дочку отцу. Вардиг, конечно, заплатит. Да, вот оно, спасение для Ольги!
– Ну же, парень! Ты теперь – один из нас, я – твой хёвдинг, а ты не хочешь сказать мне правду. Может, тебе больше по вкусу быть рабом, а не воином?
Радим очень испугался. Но сумел не подать виду. Вернее, подумал, что сумел.
– Поклянитесь, что не обидите ее, – потребовал он.
– Клянусь копьем Одина[13]! – торжественно заявил Харальд.
– Это Ольга, – решился Радим. – Дочь плесковского князя Вардига…
– Вардиг-конунг! – воскликнул Гуннар сверху. – Боги нам благоволят! Мы чуть было не прошли мимо сундука с золотом!
– Надо забрать ее у лесовиков, пока те не удрали, – озабоченно произнес Харальд. – Давай-ка поторопимся!
Глава 12. Гадание на рунах
На подворье всё продолжалась гульба. Пиво тут и впрямь было забористое. Ольга уже видеть не могла эти разбойничьи рожи и слышать их пьяные песни. Больше всех набрался Угрюм и теперь во весь голос орал о мести.
Эсты ничего не пили и больше не шушукались. Молча сидели, глядя злыми глазами на ватажников. Прямо-таки чувствовалось – что-то задумали…
– Погадаешь, маленькая хюдья[14]? – раздался вдруг голос рядом с Ольгой.
Девочка подняла глаза и увидела нурмана Хриси.
– Я видел, как ты призывала сильных духов на том берегу, – тихо проговорил тот. – Они отвечали тебе, хоть ты и совсем юна. Может, с тобой заговорят и руны?
– У меня нет рун.
– У меня есть.
Хриси достал из поясного кошеля кожаный мешочек и осторожно высыпал себе в ладонь гладкие костяшки с вырезанными на них темно-бурыми священными знаками.
– Я сам не умею гадать, – объяснил он. – Эти руны достались мне в наследство… Нашел после боя на убитом… Славные руны – из моржовой кости, кровью окрашены…
– Чужими рунами гадать нельзя! – отстранилась Ольга. – Несчастье будет!
– Несчастье будет, – согласился Хриси. – Да только руны тут ни при чем. Недобрые дела творятся, княжна… – продолжал он, понизив голос. – Мать моя была из кривичей, отец – нурман. Я – дитя набега. Не от хорошей жизни хожу с ватажкой Нагибы. Однако северная кровь во мне есть. Она сильная. И она подсказывает мне – скоро будет плохо… Им, – он указал через плечо на пьяных разбойников, – а тем, – он кивнул на мрачных эстов, – еще хуже. Не хочу я пока к предкам, рано мне к ним. Я хочу добыть себе славы… и немного серебра. Пусть боги подскажут, с кем идти дальше. Помоги мне, а там, может, и я тебе чем помогу.
«Он боится», – подумала Ольга. Может, вспомнил, что она сулила им всем тогда, у омута? Или в самом деле что-то чует?
Девочке тоже вдруг показалось: темная крылатая тень нависла над пьяным весельем…
Она задумчиво поглядела на руны.
Руны – вещь магическая, обращаться с ними надо очень осторожно. Каждый колдун режет свои руны сам и окрашивает их собственной кровью. Но гладкие костяшки как будто сами потянулись к ее ладоням.
И каждый знак был полон тайного значения. Ладно…
Ольга, поколебавшись, подставила ладони, и Хриси пересыпал руны ей в горсть.
Гадание следует подготовить. Девочка отыскала Дайну и попросила у нее белый платок.
Когда Ольга расстелила на столе плат, собралась кучка любопытствующих.
– Замолчите! – приказала Ольга. – Я начинаю!