Полет Птитса

За этот год Карл и Пиксель многое узнали друг о друге. Корсар поведал о своём детстве на Сэхримнире, о своих родителях — конструкторах космических кораблей — и старшем брате. В 986 году, незадолго до того, как Карл попал в Тёмный Замок, на родной мир Пикселя напали космоварвары и оставили в живых из всей семьи только его самого. Что произошло дальше, Птитс примерно знал — будущий капитан пинка оказался в тюрьме на дальней планете, приобрёл новых друзей и вместе с ними совершил побег. Как выяснилось из рассказов Пикселя, тюрьма представляла собой бывшие имперские казармы, обнесённые забором с колючей проволокой. Через этот забор космоварвары пропустили электрический ток. Пиксель и компания всё равно проделали в дыру в ограде и вышли за пределы тюрьмы. Последним через забор пролезал «хороший дворянин» Лейба Майер, с которым Грюнвальд любил сравнивать Карла, и космоварвары застрелили его. Оставшиеся в живых направились к посадочным площадкам и выбежали к мосту над каньоном, и Антимон взорвал его с помощью украденной взрывчатки, отрезав преследовавших их космоварваров. Знание кораблей пригодилось Пикселю, чтобы поднять в воздух лодку чужаков, которая всё же была сделана по человеческим технологиям, и выйти через гиперпространство к ближайшему имперскому миру. Именно тогда он понял, что полёты — это его призвание, и вместе с Боссом и Михаилом пошёл во флот. Но пробыл там недолго — армейская дисциплина быстро надоела Пикселю, и он, отслужив положенный срок и освоив нужные навыки, подался в вольные странствия.

Товарищи корсара поначалу сторонились Карла, считая его имперской ищейкой, но через год сомнения остались только у тех, кто не чувствовал себя частью команды и работал только ради денег. Поскольку Пиксель доверял Птитсу, то остальные, в особенности Босс, Михаил и Антимон, даже не сомневались в решении своего капитана. Так Карл подружился со всей корсарской братией.

— Привет, Пиксель.

— Здорово, Карл.

Приятели пожали друг другу руки. Карл сел на край кровати.

— Дай угадаю — у дяди Сэма есть для меня работа? — Пиксель приостановил фильм и повернулся к Птитсу.

— Именно. Завтра вылетает торговое судно «Стелла-Мария», и ему нужно сопровождение.

— Эх, эти пираты как блохи, а Зекарис — кошка, — подмигнул офицеру корсар, — а я ветеринар и зарабатываю на борьбе с ними. Кстати, наш дядюшка говорил что-нибудь о награде?

— Три тысячи империалов, как обычно.

— Круто, — Пиксель поднял вверх большой палец и улыбнулся, — а что ты такой грустный? — корсар обратил внимание на задумчивый вид Карла.

— Мне надоел Зекарис. Эта жара, толпы отдыхающих, и я приставлен к тупому губернатору с Глизе.

— Ну выше нос, друг! — подбодрил Птитса Пиксель, — раскрой глаза шире и улыбнись.

— Увы, оптимизму нет логичного и рационального оправдания, — обречённо произнёс Карл, — но пессимизму, замаскированному под реализм, оно всегда найдётся.

— А ты ищешь в жизни логику, Карл? Наслушался Грюнвальда?

— Нет, Пиксель. Логика надёжна, на неё можно положиться. А всё необоснованное когда-нибудь развалится, и не стоит цепляться за него.

— Тебе нужна девушка, Карл, — с видом знатока заключил корсар.

— Как и тебе, Пиксель, — усмехнулся Птитс, — однако я уже давно понял, что подавляющее большинство женщин — какие-то пустые и скучные. Да и большинство мужчин тоже — возьми дядю Сэма, например. Они, то есть женщины, готовы отдать свою женственность, но не свою душу, потому что души у них нет. Одни программы, как у роботов, только закреплены они не кодом, а эмоциями, инстинктами. И им не нужны мужчины. Им нужна мужественность как функция. Вспомни, что ты мне говорил о Хелен.

— Она любила меня, потому что могла на меня опереться, — повторил Пиксель, — а я не любил её, потому что нам было нужно от жизни слишком разное.

— И она это тоже знала и ушла с Цапфером, потому что он разделял её ценности, но при этом любила только тебя.

— Верно, Карл.

— Ты говоришь об этом так, как будто это было вчера…

— Знаешь, после Хелен у меня были женщины, но я к ним как-то иначе относился. Прошли мимоходом, наверное. Но всё же, разве не эмоции делают нас людьми?

— Эмоции делают нас животными, Пиксель, — отрезал Птитс.

— А что ты предлагаешь? Я слышал об одном учёном-предателе, который превращал людей в бездушных киборгов.

— Лорд Кибертроник? Я тоже о нём наслышан, — сказал Карл, который изучал информатику в Тёмном Замке по его учебникам, — я имел в виду другое, Пиксель. Я говорил о приоритете рационального. Инстинкты человека ему не принадлежат, эмоции принадлежат частично, а разум — полностью.

— Не занудствуй, друг. К чему привела тебя такая установка? Ты испытываешь эмоции, но это только недовольство, злоба и гнев. Ты мне порой напоминаешь ядовитую змею. Слушай, а не разрушитель ли ты часом?