Полет Пегаса

Потом он увидел ее: пальцы вцепились в стойку лестницы, ноги балансировали за ступеньку от площадки. Слишком тонкая фигура подростка, на мгновение застывшая от неуверенности и потрясения; пряди черных волос, как свидетельства порочности свисали на худое лицо, искаженное и ставшее уродливым от страшных физических и умственных усилий неистовой воли. Ее огромные глаза, черные от сумасшедшей ярости и ужаса, налитые кровью от отчаяния и соленый пот, огромное желание убежать… ее глаза смотрели в его глаза.

Она знала, кем он был; и ее ненависть била в его мозг. Те слова - после смерти Джила Граци - были ее словами; их не создало его больное воображение. Тогда она узнала в нем своего реального противника. Только теперь он вынужден был признать, что она умела, и все, что она умела, к сожалению, она использовала не по назначению.

В эти доли секунды противостояния он принял безжалостное решение. Больше всего в жизни желая, чтобы не нужно было этого делать.

Она поняла! Она была в смятении!

Вдруг она оказалась за тяжелой дверью, не открывая ее. Гарольд Орлей, который мчался за ней по лестнице, не обладал таким талантом. Страшным усилием он разломал металлическую дверь. У Дэ фида не было выбора. Она телепортировалась. Он поддержал теле-эмпата, открыл задвижку и широко распахнул дверь.

Орлей преследовал тонкую фигурку, которая мчалась по тускло освещенному бетонному полу комнаты с низким потолком. Теперь она направлялась по пандусу вниз.

- Стой, стой, - оп Овен слышал свой умоляющий голос.

Хайз, покачиваясь, спустился по лестнице.

- Выстрелите в него. Ради Бога, выстрелите в Орлея, Хайз, - кричал оп Овен.

Казалось, Хайз потерял координацию. Оп Овен попытался оттолкнуть его дрожащие руки и самому взять ружье. Тренированные рефлексы Хайза заставляли его все крепче сжимать ружье. Как раз тогда оп Овен услышал отчаянный крик девушки.

Двое мужчин появились наверху у пандуса. Они оба выстрелили, глухой звук выстрелов сопровождало ее затрудненное дыхание.

- Не в нее. Стреляйте в Орлея. Стреляйте в мужчину, - кричал оп Овен, но было слишком поздно.

Даже, когда девушка рухнула на пол, Орлей схватил ее. Хватал, и рвал, бил источник эмоций, которые так взволновали его. Бил и разрывал ее физически, как она поступала с его психикой.

Тело Орлея дернулось, когда стали действовать транквилизаторы, но потребовалось слишком много времени, чтобы преодолеть адреналиновую реакцию перевозбужденного теле-эмпата.

Боль, жалость, и ужас появились в глазах Жиллингса, когда он вбежал на этаж. Полицейский стоял вдалеке от забрызганных кровью тел.

- Господи, неужели никто не мог помешать ему догнать ее? - пробормотал пилот вертолета, отворачиваясь от бесформенного окровавленного предмета, наполовину закрытого телом Орлея, который был без сознания.

- Дверь могла бы остановить Орлея, но он открыл ее, - мрачно сказал Хайз, показывая на оп Овена.

- Она телепортировалась сквозь дверь, - тихо сказал оп Овен. Он должен был прислониться к стене. Он начал непроизвольно дрожать: это была реакция. - Ее нужно было остановить. Сейчас. Здесь. Пока она не поняла, что сделала. Что она могла сделать. - Его колени подогнулись. - Она телепортировалась сквозь дверь!

Неожиданно на помощь ему пришел Жиллингс, Жиллингс, мозг которого больше не был закрыт, а излучал сочувствие и благоговение, и понимание.

- Вы так и сделали.

Эта фраза едва задержалась в мозгу оп Овена, когда он терял сознание.

- Это все, что осталось от покойной Солланж Бош, - сказал Жиллингс, бросая пленку из картотеки на стол. - Все из ее жизни, что мы смогли собрать. - Цыгане нигде не остаются надолго.

- Все, что от нее осталось? - спросил Лестер Велч, хмуро глядя на то, что осталось от пятнадцати лет человеческой жизни и поместилось на трех дюймах.

- Уверяю вас, - ответил Жиллингс, немного раздраженным тоном, впервые с тех пор, как он вошел в кабинет. - На ленте есть также длинное интервью с Биллом Джонсом, кузеном, работником социальной сферы, поселившемся тут после того, как Солланж выздоровела. У нее была бронхиальная пневмония. У него и мысли не было, - поспешно заверил их Жиллингс, - что есть другая причина, кроме обычной проверки, касающейся местопребывания беглых жителей графства. У него случилось предчувствие, - Жиллингс скорчил гримасу, - что семья уехала в Торонто. Они уехали. Он также думал, что они посчитали девочку мертвой, когда она упала на улице. В Торонто подтвердили это. Итак, я не думаю, что это удивит вас, оп Овен, но ее компания, по словам Джона, - те, кто все еще живут ворожбой, хиромантией, гаданием на кофейной гуще.

- Минутку, Жиллингс, - начал Лестер, рассерженно. Он успокоился, когда увидел, что его шеф и комиссар полиции усмехаются друг другу.