Полет над бездной (СИ)

— Я не понимал ни его страданий, ни его стремлений, да и не пытался понять, я просто любовался его несчастьем, — продолжал Норбер, сжимая до боли кулаки. — Но я был не прав, думая, что он не воспользуеться привелегшией. Он решил бороться. Я не доумевал глядя, как он стал пытаться ходить. Все эти упражнения, все эти обезболивающие. Это была добровольная пытка, но он не сомнивался ни мгновения.

— Он хотел ходить.

— Да, я знаю, но к нему было столько внимания и заботы…

— Ты завидовал ему? — не поверил Ник.

— Да, даже в тот миг я завидовал ему, — признался молодой маг. — Илья с токой заботой к нему отнасился, а он все время отстранялся, будто позвалял Илье Николаевичу заботиться о себе, будто он ему ничем не обязан…

— Он так не думал.

— Откуда нам знать, что он думал?

— То же верно.

— Я знаю, что завидовал ему, ведь ты никогда не проявлял такой заботы ко мне, как Верисов к чужому ребенку.

— Тоесть с самого начала это моя вина?

— Нет, просто я был слишком изболован и эгоистичен.

«И это все равно моя вина» — подумал Ник, но промолчал, понимая, что нет смысла спорить с сыном на эту тему.

Мгновение они молча смотрели друг другу в глаза, а после Норбер продолжил:

— Я был раздавлен, когда он смог встать на ноги. Это было не мыслимо. Он восстановился. Он снова управлял своим телом, памятью и жизнью, в которой у него теперь было уйма возможностей, пусть даже и без магии, ведь существует множество других сфер деятельности, а его метка и его имя обеспечат ему место в обществе не зависимо от уровня его интеллекта. А он ведь никогда не был дураком, скорее наоборот. Я с самого начала понимал, что он обставит меня, а ведь я всегда был лучшим! Тут-то и родилась та ненависть, которая управляла мной в наших взаимоотношениях, та ненависть, которую он презрительно игнорировал. Он просто стал мне врагом, потому что я этого хотел, не задумываясь ни над причинами, ни над последствиями. Он просто не пытался наладить со мной контакт и шел на конфликт, когда я его провоцировал.

— То есть все ваши драки, провоцировал ты?

Норбер кивнул.

— Я всегда знал, как на него надавить, знал, чем его задеть, а когда узнал про отца…

— Ты над ним издевался, — ужаснулся Ник, откинувшись на перило табурета.

Он никогда не задумывался о том, что происходило между его сыном и Сэтом, списывая все их поведение на мальчишечью драчливость. Ему тогда и в голову не приходило задуматься над тем, что они дерутся только друг с другом, что хамят только друг другу.

— Я хотел, что бы он был несчастным. Просто хотел, потому, что ему все давалось легко и просто. Он же уже тогда писал программы с такой же легкостью, как я буквы! Понимаешь?

— Ты издевался над Сэтом! — заявил Ник, не в силах отключиться от этой мысли.

— ДА!!! — воскликнул Норбер нервно. — Я ненавидел его и он меня наверно тоже… Я думал, что ненавидел, но… он такой дурак.

— Он винил себя во всем от первого и до последнего мгновения. Он видел сотни кошмаров, мечтал что бы кто-то ему отомстил за его отца. Его мучила совесть и физическая боль, а ты издевался над ним!!!

— Я был дураком…

— Какой кошмар, — прошептал Ник.

— Ты даже не догадывался, что помогал мне в этом…

Ник непонимающе посмотрел на сына.

— И до сих пор не догадываешься, сейчас приведу тебе пример. Вспоминай, это было еще во время войны, до того, как у Сэта появилась сила. Тогда боевые действия шли полным ходом, и вас с Вересовым почти никогда не было. Другие ученики разъехались к своим родителям, а мы с Сэтом были лишь вдвоем. Тогда я отводил душу по полной, не боясь последствий. Мы тогда не просто дрались, а избивали друг друга.

— Но…

— А вы ничего не знали, потому, что мы оба молчали…

— Почему Сэт никогда не жаловался? Ведь он мог рассказать, что ты его провацируешь?

— Не мог.

— Как это?

— Просто не мог. Не знаю почему, но он не хотел жаловаться, будто от его жалобы мир рухнет. Он не хотел тревожить Илью…

— Правильно, — прошептал Ник. — Он не мог отвлекать Вересова такими пустяками и верил, что сам должен справиться. Это на него похоже взваливать все на себя…

Норбер грусно улыбнулся.

— Тогда я просто этим пользовался, не думая о причинах.

— И в тот раз тоже?

— В тот? — не понял Норбер.

— Я о примере.

— А! Ну, разуметься тогда все было практически по обычному сценарию, если не считать того, что Сэту было очень плохо и он не хотел идти на конфликт.

…Была зима. Стены и окна замка пострадали и холод беспрепятственно пробирался внутрь.

Была ночь. И мороз был злее чем днем, а мрак добавлял ему уникальной силы, способной медленно убить любого невнимательного.