Полет над бездной (СИ)

— Я глупец? Глупец — вы, если не понимаете, что у меня не было другого выбора.

— Выбор есть всегда, — бросил наставник не оборачиваясь.

— Всегда? Ну, уж извините. Умирать не входило в мои планы! Я что, по-вашему, должен был позволить себя убить!? — прямо поинтересовался юноша. — Такой судьбы вы желаете своим ученикам?

Эвали промолчал и даже не обернулся, но и с места не сдвинулся. Сэт тем временем встал, опираясь на руку Максимуса, и добавил:

— Если вас не устраивает исход дуэли, можете убить меня!

— Сэт! — воскликнул испуганно Илья, — Остановись ради тех, кому твоя жизнь не безразлична!

— Илья Николаевич, поймите, я не могу молчать, когда меня обвиняют, не понятно в чем, к тому же не могут предложить достойной альтернативы моему «греху»!

— Я тебе говорил об идеалах! — заявил наставник, обернувшись.

— Идеалах!? — закричал неожиданно Сэт.

От этого неудержимого крика, даже покидающий арену король Тьмы обернулся.

Сэт тяжело дышал. Он посмотрел на толпу наблюдателей, обернулся, посмотрел на Максимуса и Илью и, с гордо поднятой головой вновь посмотрел на наставника.

— Вы все обезумили со своими идеалами! Идеалы. Идеалы! Идеалы!!! Вы только говорите об идеалах, а на самом деле… Что вы все знаете об идеалах?

— Сэт, пожалуйста, успокойся, — попросил несмело Максимус, коснувшись, дрожащего плеча.

— Я спокоен! — крикнул Сэт и рванулся в сторону. — Вы все не идеальны и никогда таковыми не станете! Вы лишь лицемеры и лжецы! Идеал — это иллюзия, созданная…

— Сэт! — не выдержал Илья.

— Что «Сэт»? Ну, что «Сэт»? Я что не прав?

— Сэт, твое сердце, — напомнил испуганно Максимус.

— Ничего не случиться с моим сердцем!

Сэт резко обернулся.

— Твоя рана, — буквально взмолился врач.

Сэт только отмахнулся.

— Ну же, господин Эвали, решайте, кто вам нужен больше мертвый идеалист, или живой реалист?

— Глупец, — шепнул Эвали и удалился.

— А вы кто? — буркнул Сэт и пошатнулся.

Синее небо стало черным.

Он приоткрыл глаза в машине скорой помощи. Рядом сидел Илья и крепко сжимал его руку.

— Илья Николаевич…

— Молчи. Все будет хорошо. Потерпи еще чуть-чуть.

— Я не умру. Только ответьте…

— Что? — Илья склонился над слабеющим учеником.

— Я был не прав?

— Нет, — улыбнувшись, шепнул Илья, — ты был прав, просто излишне импульсивен.

— Спасибо, — сказал лишь губами Сэт, но был понят.

Илья заботливо провел рукой по его волосам. Юноша улыбнулся и закрыл свои усталые смыкающиеся веки. Его ждало небытие.

Сэт медленно и легко пришел в себя. Он лежал с закрытыми глазами и улавливал свои ощущения. Сердце бьется ровно и легко, видимо не обошлось без медикаментов. Руки забинтованы и не болят, интересно чем его накачали, что боли нет вообще. Хорошо… вот только в районе живота странное необъяснимое ощущение ни то легкости, ни то пустоты, а может даже тяжести. Он оставил это дело, решил потом просто все у Максимуса спросить, а ощущения, да ну их…

Он был один на один с собой. Сознание рисовало контуры палаты: рядом стул, много разной аппаратуры, капельница, а он даже не заметил ее, ну и это не страшно…

Он улыбнулся, чувствуя себя свободным и незначительным.

- Хорошо то как, — шепнул он не открывая глаз и глубоко вдохнул.

От этого вдоха по его животу прокатилась сильная волна боли, похожей на огонь, будто он не вдохнул, а заглотал пламя.

Зная, что никого рядом нет, он позволил себе сморщиться и тихо прошептал:

- Еще один шрам будет…

- Один? Десять! — раздался неожиданно голос Максимуса.

Сэт открыл глаза и ошарашено заморгал. На распознанном стуле сидел его друг врач.

- Ты!!!

- Ну, я. Я! — отозвался Максимус. — Не удивляйся, просто я спал.

- Но я…

- Ты не замечаешь спящих.

- Почему?

- А ты разве не замечал.

- Ну…

- Когда ты знаешь, что человек должен спать та его находишь, а когда не знаешь, твоя магическая «замена» так не напрягается.

- Как так…

- Не требуй от себя слишком много. Ты ведь слеп и то, что ты «видишь» мир само по себе уникально, а то, что ты видишь не все, это как побочное действие, зато другие люди не видят того, что происходит за их спиной, а твой диапазон зрения невероятен. У тебя великий дар, — Максимус вскинул в верх руку. — А ты еще жалуешься!

- Но все равно…

- Несправедливо? — предположил лукаво врач.

- Да, — буркнул Сэт, смешно по-детски надув губки.

- Ты ребенок.

- Мне еще семнадцать.

- Я помню, но и мне не тридцать!

- Я знаю, — бубнил Сэт, все так же хлопая губами.

- Так и не дуйся.

- Я и не дуюсь…

Максимус засмеялся, а Сэт изобразил маску недовольства.

- Сэт, — вдруг серьезно заговорил Максимус.

- Да, — серьезно отозвался Сэт, избавившись от гримас и хлопающих губ.

- Что ты вколол себе перед дуэлью?

- Морфин, — не задумываясь, ответил Сэт.

- Где ты взял морфин?

- Ты выписал.

- Что?! — вскрикнул Максимус.

- Не кричи. Ты что не помнишь, как мне морфин выписывал.

- Это год назад было. Я выписывал тебе две ампулы.

- Одна осталась.

- И ты ей воспользовался.

- Нет, ты меня не понял. Одна еще осталась. Одну я вколол, чтоб не чувствовать боли, ну и…

- Ты не колол тогда морфин?

Сэт кивнул.

Максимус тяжело вздохнул и сложил руки у груди.

- Сколько раз тебе говорить: я должен знать все.

- Я…