Полет над бездной (СИ)

- Слушай, Максимус, она, и правда, беременна? — спросил тихо Сэт, пока друг изучал снимки его левой руки.

- Да, — грустно подтвердил Максимус, — это действительно так. Ее беременность сама настоящая.

Максимус отложил снимки и взглянул на бледного друга.

- Это так сильно тебя угнетает?

- Есть немного, — буркнул Сэт, — но с другой стороны…

- Что?!

- Помнишь, после боя с Эрвином ты говорил, что могут быть проблемы из-за каких-то там сосудов?

- Ну да…

- Это можно считать чудом?

- Не то что бы чудом, — прошептал Максимус. — Я ничего наверняка тогда сказать не мог, помнишь, я сказал, что окончательно будет ясно через несколько месяцев, когда все полностью заживет и восстановиться? Теперь же я точно могу сказать, что все в порядке. У тебя явно сильная способность к регенерации.

- Такой нет у людей…

- Зато есть у магов.

- Я не маг.

- А кто же ты?

- Человек…

- Не похоже, и ты сам это понимаешь…

- Не понимаю. Я просто много не могу объяснить, но давай не будем о том, что я сверхчеловек, лучше скажи: можно ли снять с меня гипс?

- Почти…

- Почти?!

- Да. Твоя кисть еще не восстановилась, а остальные кости в порядке.

Максимус несмело помолчал, о чем-то думая, а после спросил:

- Может хоть теперь, расскажешь, кто сломал тебе руку?

- Не важно…

- Сэт, скажи честно, это была Наташа?

Сэт закрыл глаза, сделал глубокий вдох и, не найдя слов, молча взглянул на друга. Макисимус понял это молчание.

- Не понимаю я, как так можно было раскрошить кости. Она тебя пилила?

- Нет. Била, — тихо буркнул Сэт, пряча глаза, — стулом…

- Это когда…

- Когда узнала о беременности Лиры…

- Ты ей об этом сказал?!!

- Ну, да, — не понял удивления Сэт, — или мне стоило молчать?

- Ну… мог бы не в лицо говорить… или вообще написать…

- Серьезно? Это жестоко… Она ведь верила мне, понимаешь, что это значило?

- Да, но ты ведь, конечно же, ничего ей не объяснил…

- Разве это вообще можно объяснить?

- Но…

- Максимус, хватит!

- Тебя подставили!

- Ага. Ты мне снимешь сегодня гипс или нет?!

Максимус поник, понимая всю бессмысленность сказанных слов. Он взглянул на снимки затем на Сэта.

- Ты мне не доверяешь?

- Что за глупое предположение?

- Прежде ты мне все рассказывал, а теперь молчишь…

- А что я могу сказать?

- Ты ведь ее любишь!

- Ну, да… люблю…

- Так борись же за нее!

- А Лира…

- Она ведь, — тихо пробормотал Максимус. — Ну это же… разве… Это бред какой-то!

- Она ждет ребенка от меня, понимаешь?

- Но ты любишь Наташу, а она тебя!

- Не надо. Не мучай меня. Она и знать меня не хочет. На звонки она не отвечает, но СМС тоже. Пытался встречу назначит — не пришла. Она гордая и я наверняка для нее умер. Я ее предал.

- Помнишь, лет шесть назад ты приходил ко мне домой?

- Когда Илья Николаевич меня выставил из дома?

- Ну, да…

- Помню, конечно…

- Тогда твои мысли были такие же…

Сэт отрешенно посмотрел на Максимуса, вспоминая, то далекое время.

…Сэту было одиннадцать лет. В свой истинный день рождения он ушел утром из дома и бессмысленно бродил по городу. Именно тогда он и встретил впервые шестнадцатилетнего дебошира Урга, впервые напился и едва ли помнил, как вернулся домой и что вообще было вчера.

На утро следующего дня он проснулся в коридоре с разбитым лицом, горящей от пощечины щекой и ноющим покрытым синяками телом. В глазах плыло, а мозг слабо соображал. Кое как добравшись до дивана в гостиной он рухнул, пытаясь что-нибудь вспомнить. Дома было тихо, солнечные лучи, едва проползали в дом, а память упрямо не восстанавливалась.

Он снова уснул, крайне незаметно для себя самого.

Когда потом проснулся, дом наполнился звуками. На кухне кто-то гремел посудой, явно ничего не соображающий в готовке, но желая поесть. В коридоре то и дело кто-то шнырял, шаркая ногами, в холе работал телевизор. В доме явно властвовали ученики. Воскресенье. Илья должен быть дома. Ник тоже обычно дома. Получается…

Сэт резко открыл глаза. В его голову ворвалось огромное количество новой информации, будто весь воздух разом заговорил с ним. Он начал все понемногу понимать, правда, больше на уровне эмоций и ощущений, чем мыслями.

Он встал. Голова гудела и упрямо кружилась, но ноги, к счастью, прочно держали в пространстве. Картина окружающего мира несмело формировалась в его туманном сознании. Разноцветные линии и волны, проступали сквозь тьму, вздрагивали, но все же не исчезая.

Сделав пару острожных шагов, он убедился в своей устойчивости. Хромая, от острой боли в правой стопе, он вышел из гостиной. В коридоре на него налетел Кор. Это именно он так невыносимо шаркал ногами. Второй из близнецов тоже был здесь. Куда более спокойный Нор, стоял у стены с печальным видом, глядя на Сэта, которого еще вчера очень уважал, а теперь и не знал, как к нему относиться.

- Я, — начал было Сэт, но слова застревали у него поперек горла, от огромного чувства вины. — Простите…

- А причем здесь мы? — холодно отозвался Нор. — Ты перед Вересовым извинятся должен и перед Николариусом.

Сэт вопросительно посмотрел на Нора, надеясь, что тот прояснит, это странное чувство призрения к самому себе, застрявшее внутри.