Полет на Йиктор

И тотчас же осознал, что полет, как и любое искусство, требует определенных навыков и умения. Его первоначальный взлет был слишком стремителен и резок и вознес его очень высоко, к тому же он еще не умел ритмично управлять новообретенными крыльями и поэтому совершал скорее неуклюжие огромные прыжки, чем непрерывный полет.

И все-таки этих прыжков ему вполне хватило, чтобы увидеть в самой середине озера остров, который с высоты казался зрачком в огромном немигающем глазу. На этом острове Фарри удалось рассмотреть стены и башню, чем-то похожую на ту, с которой его унес флиттер несколькими днями раньше.

Его спутники не попытались следовать дальше по заросшей почти непроходимой растительностью тропе, а остановились и, казалось, совсем пали духом, расположившись на последнем открытом участке земли. Перед ними стояла сплошная стена из переплетающихся ветвей, стволов и стеблей. Леди Майлин сидела, запрокинув голову и глядя в небеса, сосредоточив взгляд на ослепительном сиянии третьего кольца. Ее рот был чуть приоткрыт, словно она пыталась пить глотками это великолепное свечение. Фарри сидел на обломке обрушившейся скалы и наблюдал за женщиной и лордом Крипом, находясь чуть повыше своих спутников. Пока Фарри смотрел на леди Майлин, она распростерла руки, будто хотела обнять что-то или кого-то, находившегося перед нею.

Лорд Крип тоже сидел неподвижно. Но он смотрел не на сияющее кольцо, а на Фарри. И тот заметил, что изумление на лице лорда медленно сменялось целеустремленным выражением.

— Что ты там видел, вдали? — проговорил он вслух. Именно, сказал, а не подумал, словно опасаясь, что его мысленное послание может помешать тому, что делала в эти мгновения леди Майлин.

— Озеро и остров, а на нем — руины и башню, — быстро ответил Фарри.

— Ты бы смог перебраться через это? — осведомился лорд, указывая на буйные заросли. Было совершенно очевидно, что сам он даже не надеялся пробиться через них, поскольку ему нечем было прорубать дорогу.

— Я могу попытаться, — ответил Фарри, хотя еще не доверял своим крыльям. Они были слишком новые, и пока он понятия не имел, как ими пользоваться, хотя не сомневался, что их можно успешно использовать для того, чтобы подняться в небо, причем намного выше, чем удавалось во время коротких проб. Когда он совершал их, то чувствовал себя несколько сбитым с толку, не говоря уже об ощущении неловкости и неудобства.

Теперь он медленно и целенаправленно задвигал крыльям, при этом повернув голову так, чтобы наблюдать за их движением. Чуть ранее, ощупав крылья, он выяснил, что у них нет перьев; скорее, они были покрыты мягкой кожей с коротко остриженной шерсткой, напоминающей на ощупь бархат. И вот Фарри все же описал в небе небольшую петлю, чувствуя, как крылья поддерживают его в воздухе. Он обнаружил, что когда крылья наконец задвигались почти в такт, это поднимало его ввысь. Тогда он постарался сохранить ритмичность этих движений.

Через некоторое время он очутился в великолепии ночи, озаренной сиянием кольца. Когда Фарри обрел уверенность в полете, он описал круг над своими спутниками, затем отважился пролететь над непроходимым барьером из растительности, постоянно опасаясь, что крылья подведут его, и он рухнет прямо в густую зелень. Но несмотря на всю свою неуклюжесть, Фарри с каждым взмахом крыльев все больше и больше обретал уверенность в полете, наконец почувствовал себя в воздухе как дома и сделал то, о чем всегда мечтали человеческие существа: попытался достичь облаков.

Только здесь не было облаков — была лишь кромешная тьма непроходимого леса, окружающего озеро со всех сторон, и искрящаяся рябь воды, отражающая сияние третьего кольца, а за ней — остров.

Он продолжал лететь над озером, больше не стараясь подняться в вышину. И вот он оказался над островом. Тот тоже был покрыт растительностью, однако она произрастала не такой плотной стеною, как на берегу. Фарри увидел высокие деревья, разбросанные по холмикам, усеянным распустившимися цветами, будто они подпитывались не от солнечного света, а от блеска луны. От них исходил такой божественный аромат, что Фарри, пролетая над ними, точно купался в этом дивном запахе. Мысленно изучив то, что находилось под ним, он не обнаружил даже намека на какую-либо жизнь.

Он опустился на стену, окружающую башню. В этом месте он почувствовал себя не так тягостно и неудобно, как в замке, где нашла себе убежище Гильдия. Каменная поверхность была более ровной, чем все камни, до которых он когда-либо дотрагивался. Она была почти белой, лишь местами покрытая темными извивами, напоминающими реки, и большими неровными пятнами. Он заметил вдоль этих узоров едва заметное мерцание. А когда опустил руку и коснулся ближайшего узора, то ощутил шероховатость, словно это было нечто совершенно другое, возможно, драгоценный камень, вкрапленный в узорчатую текстуру поверхности.