Полет Ястреба

Салон разведывательного бота оказался довольно просторным, что меня в первую секунду удивило, хотя я сразу понял: разведывательный рейд может проходить не одни сутки и жизненное пространство просто необходимо. Здесь имелось два уровня: нижний -- технический, верхний -- жилой, где находилась небольшая кают-компания, и даже имелся отгороженный угол, в котором могли расположиться два-три человека. В кабину было попасть как с верхнего уровня, так и с нижнего, что значительно увеличивало мобильность. Вообще корабль показался мне достаточно функциональным, вот только я никак не мог понять, где же мы разместимся, если разведчик рассчитывался на четырёх человек, а нас было, как минимум, восемь, учитывая команду "Глаза". Среди них я узнал и Манулова. Выглядел бортинженер, как всегда, хмуро, и мне вспомнилась наша первая встреча.

"Неужели он всегда такой угрюмый?"-- подумал я, но не стал спрашивать, тем более что на борт поднялся человек в капитанской форме, а следом за ним шли пилот и Надеев.

-- На всякий случай представлюсь, если кто меня видит впервые. Алексей Васильевич Северин,-- представился капитан "Глаза".-- Можно просто Алексей,-- и указал на пилота.-- Мирослав Йёме.

-- Давайте, оговорим план действий,-- произнёс старпом.-- Времени у нас нет, придётся устраивать конференцию прямо здесь.

Тут же разрешился вопрос с местом. Оказывается, существует ещё ряд кресел, встроенных в стену -- удобное использование пространства. Я вместе с остальными сел за стол, стоявший в середине кают-компании. На нём развернулись голограммы всех не присутствующих здесь участников: Белоусова и Радненко, капитанов Фаррела и Николаенко, а так же моего коллеги с "Непобедимого", Ватрушина Виктора Яковлевича...

Всего пятнадцать минут потребовалось техперсоналу, чтобы завершить приготовления к вылету, поэтому, когда мы закончили, разведчик уже стартовал. Пока мы выходили из ангара и брали курс на артефакт, другой бот опускался на поверхность планеты и забирал трёх археологов. Остальным пришлось довольствоваться ролью наблюдателей и советчиков на расстоянии.

Приборы, установленные на разведчике, великолепно отображали всё окружающее пространство. Сначала я хотел пойти в кабину, чтобы непосредственно наблюдать за происходящим, но Северин усмехнулся и сказал:

-- В этом нет необходимости,-- и обратился к искусственному интеллекту бота.-- Глаз, проецируй всю информацию в кают-компанию.

-- Выполняю,-- сухо ответил искин, и я подумал, что всё-таки приятнее, когда разговор ведётся на человеческом языке, хотя, конечно, компьютер разведчика имел гораздо меньше ресурсов, чем Ястреб.

"Кстати, не мешало бы проверить прямую связь".

-- Ястреб, ты меня слышишь?

-- К сожалению, да,-- произнёс через коммуникатор искин.

Я только набрал воздуха для ответной речи, как над столом появилась голограмма, отражающее космическое пространство в радиусе действия сенсоров. В сфере их действия лежал "Звёздный Ястреб" и разведчик "Непобедимого". Мощные сенсоры бота дотягивались до артефакта, высвечивая его крошечным шаром. Все объекты отображались условными пиктограммами. По мере движения шар и второй бот приближались. Вскоре оба корабля уже шли параллельными курсами, приближаясь к цели.

-- Время подлёта: десять минут,-- услышали мы голос капитана Северина.

Эти десять минут показались мне целой вечностью. Я как заворожённый смотрел на пиктограмму шара, застыв в предвкушении тайны. Оставшаяся реальность попросту перестала существовать. Были только мы и загадка, одна на всех. Пусть первая попытка провалилась, но теперь у нас больше возможностей склонить чашу удачи в нашу сторону...

* * *

Два разведчика застыли в ста километрах от артефакта -- настало время приступить к выполнению плана. Первым этапом шло сканирование объекта всеми доступными средствами. Голограмма отображала шар в различных спектрах, но ни один сканирующий луч не дал представления о внутренней структуре объекта. Говоря в терминах программирования, он по-прежнему оставался чёрным ящиком. Единственное, что изменилось -- отражение видимого спектра, и на этот раз оно имело значение равное единице, как идеальное зеркало.

-- Что бы это могло значить?-- недоумевая, спросил Ренор.

-- Всё, что угодно,-- ответил Белоусов. Голограмма передала его задумчивость.-- В любом случае, он поменял стереотип поведения. Будем надеяться, что это добрый знак.

"Действительно, а что ещё остаётся",-- подумал я, прикидывая в уме, что бы могли значить эти изменения, а затем высказался:

-- Может быть, это отношение к происходящему?

-- Поясните,-- заинтересовался Ренор

-- Раньше он поглощал видимый спектр. Если предположить, что это знак того, что артефакт собирает информацию об окружающем его мире. Сейчас он отражает свет...

-- ...готов к диалогу,-- подвёл итог Белоусов, тем самым прервав меня.

-- Да,-- подтвердил я.

-- Возможно. Будем придерживаться сдержанному оптимизму,-- добавил археолог. Мой коллега предложил:

-- Так давайте попробуем связаться ещё раз. Нам же это ничего не стоит.