Полет длиною в жизнь

По совести сказать — не блестяще, — честно ответил Джо. — Англичанам приходится туго. Их наземная противовоздушная оборона ни к черту не годится — немецкие бомбардировщики проходят сквозь заградительный огонь, как горячий нож сквозь масло, и беспрепятственно бомбят города. Что же касается истребительной авиации, то у нас пока не хватает опытных летчиков. Ситуация исправляется, но медленно, слишком медленно… Впрочем, я думаю, в конце концов мы сможем поставить их бомбардировщикам надежный заслон, но на это потребуется время.

Кларк слушал его озабоченно. Действительно, в последние два месяца военные новости не внушали ни малейшего оптимизма. В России немецкие войска заняли Севастополь и быстро двигались к Сталинграду. В Северной Африке Ром-мель наносил англичанам поражение за поражением, а высадившиеся на Новой Гвинее японцы теснили австралийские части.

— Я рад, что с тобой все в порядке, сынок, — сказал Кларк и, слегка понизив голос, добавил: — Кейт очень за тебя переживала.

Он уже относился к Джо так, словно он был членом их семьи. Даже Элизабет, которая подошла к ним минуту спустя, разговаривала с Джо без обычной настороженности, хотя ей по-прежнему очень хотелось услышать о его намерениях относительно Кейт. Она даже обняла его и, поцеловав в щеку, сказала, что очень рада видеть его живым и здоровым. При этом Элизабет нисколько не кривила душой: она действительно молилась, чтобы с Джо не случилось ничего страшного, хотя и делала это скорее ради дочери, чем ради него самого.

— А вы, похоже, похудели, — заметила Элизабет, внимательно разглядывая Джо. — Вы не болели?

— ; Нет, не болел. Просто у меня было так много дел, что иногда я забывал позавтракать, — отшутился Джо. — Но за две недели отпуска я надеюсь набрать фунтов десять. Правда, завтра мне нужно быть в Вашингтоне, но уже в четверг я вернусь. Мне хотелось бы побывать в Бостоне…

Он не закончил, но Кейт просияла: она догадалась, что имел в виду Джо.

— Быть может, ты остановишься у нас? Мы будем очень рады, — тотчас предложил Кларк, бросив быстрый взгляд на жену.

Но Элизабет не возражала: лицо Кейт сияло такой глубокой и чистой радостью, что она была просто не в силах ее б разочаровать.

— Да, поживите у нас, Джо, — сказала она.

Кейт едва не разрыдалась от счастья. Со слезами на глазах она поблагодарила мать, от которой меньше всего ожидала подобного великодушия. На самом деле Элизабет отнюдь не изменила своего мнения, просто она знала, что бороться со стихией глупо. Если тебя несет бурный поток, разумнее всего не барахтаться, а плыть по течению, экономя силы и высматривая на берегу подходящее местечко, где можно выкарабкаться на сушу.

Было и еще одно соображение, которое, правда, пришло ей на ум несколько позднее. Они с Кларком могли, разумеется, пустить в ход свой родительский авторитет и настоять на том, чтобы Джо остановился не у них, а где-нибудь в гостинице. Но если бы он не вернулся с войны, Кейт до конца жизни винила бы их в том, что они не дали им в последний раз насладиться обществом друг друга. Таким образом, в данной ситуации самым разумным было проявить великодушие и закрыть глаза на очевидное нарушение приличий. Впрочем, в военное время многие старые правила стали не такими строгими или были забыты вовсе, и Элизабет надеялась, что никто не осудит их, если они дадут кров мужчине, который даже не помолвлен с их дочерью. Разумеется, оставалась опасность, что Кейт может совершить глупость, однако для этого ей вовсе не обязательно было находиться дома. К тому же Элизабет собиралась специально поговорить с ней об этом.

Другое дело — Джо… Он вполне зрелый тридцатилетний мужчина, у которого наверняка есть свои мысли и желания, вовсе не обязательно совпадающие с интересами Кейт. Однако, покуда он сдерживал себя, Элизабет не возражала против его пребывания в их доме. Напротив, она была даже рада его видеть… Ну, а будет ли Джо и дальше сдерживаться, целиком зависело от Кейт.

Остаток вечера пролетел незаметно. Вскоре после наступления полуночи Джо оставил их — ему предстояло вернуться на такси в Бостон, чтобы там сесть на поезд до Вашингтона. На прощание Джо крепко поцеловал Кейт и пообещал, что через три дня они снова увидятся. Кейт очень не хотелось возвращаться в колледж, пока Джо будет в Бостоне, но родители сказали, что занятия лучше не пропускать, и она скрепя сердце подчинилась. Хорошо еще, что Элизабет разрешила Кейт жить дома и оттуда каждый день ездить на занятия. Это была единственная уступка, которую сделали ей родители, но Кейт все равно была бесконечно им благодарна.

— Я сам буду возить ее в колледж и следить, чтобы она не прогуливала, — пообещал Джо Кларку, и Кейт неожиданно почувствовала себя так, будто у нее не один отец, а два.