Полет длиною в жизнь

Каждый раз, когда Кейт заговаривала о браке, Джо ощущал себя лисицей, которую охотники гонят под выстрел, к тому же совесть его была не совсем спокойна. Ведь он действительно обещал, что они поженятся, и теперь чувствовал себя виноватым перед ней. А сознание вины было для него хуже всего. Оно означало для него страх и боль, оживляя в памяти давние детские кошмары и голоса из прошлого, которые наперебой обвиняли его в том, что он слишком много ест, слишком быстро вырастает из обносков, которые доставались ему от старших детей, слишком плохо учится…

— Мы говорим о нас, о нашей жизни, о нашем будущем, — напомнила ему Кейт. — Мне кажется, что это гораздо важнее любых деловых переговоров.

Она тоже сдерживалась из последних сил, и в ее голосе Джо послышались визгливые нотки. Сейчас Кейт говорила точь-в-точь как ее мать.

— Но почему нужно решать это именно сегодня? — раздраженно бросил Джо, и Кейт вздрогнула.

Он продолжал отдаляться от нее, и ей захотелось схватить его за плечи и как следует встряхнуть, чтобы заставить опомниться, прийти в себя. Но она понимала, что любое действие только еще больше напугает его и заставит обратиться в паническое бегство. В эти минуты они оба балансировали над пропастью, но спастись могли только вместе — или вместе погибнуть. Кейт это понимала, но Джо, по-видимому, думал только о собственном спасении. Спасение заключалось для него в немедленном бегстве, и Кейт ясно видела это, но ничего поделать не могла. Ей и в голову не приходило, что сейчас лучше всего было оставить его в покое, дать ему уползти в нору, чтобы зализать свои раны. Для этого ей не хватило мудрости, обычной житейской мудрости, которая приходит только с годами. К тому же ею начинала овладевать тихая паника, которая путала мысли и застилала взор.

— А может, нам вообще нечего решать? — спросила она, и Джо съежился, как от удара. Каждое ее слово заставляло его чувствовать себя еще более виноватым, а от этого Джо только сильнее хотелось сбежать. Он держался буквально из последних сил.

— По-моему, ты уже все решил, — добавила Кейт, не скрывая горькой иронии. — Ведь ты сам только что сказал мне, что дети тебе не нужны, и жениться ты тоже не хочешь. Все просто и ясно, вот только раньше ты говорил другое. Хотела бы я знать, что заставило тебя передумать…

Она действительно хотела это знать, ведь его решения касались и ее, ее будущего. Два года Кейт терпеливо ждала, пока Джо сочтет возможным жениться на ней, но сейчас ей стало ясно, что ждала она напрасно. У Джо то не было времени, то момент был не подходящим, и Кейт догадалась, что он с самого начала не собирался жениться на ней.

— У меня есть бизнес, Кейт, есть предприятие, за которое я отвечаю. Эта работа отнимает все мои силы, и я не уверен, что у меня будет достаточно времени, чтобы заниматься семьей и детьми. Скорее всего, я просто физически не смогу этого делать.

Он в отчаянии искал хоть какой-нибудь путь к спасению, и страх, который нарастал в нем, уже сравнялся по силе с ощущением паники, которую испытывала Кейт. Она чувствовала его страх, и он делал Джо еще более далеким и чужим.

— Ты…. ты хоть понимаешь, что ты сейчас сказал?! — воскликнула Кейт, и ее глаза наполнились слезами.

Одной фразой Джо уничтожил все, на что она надеялась и о чем мечтала. Кейт приехала к нему в Нью-Джерси только затем, чтобы попытаться как-то устроить их совместную жизнь и хоть немножко приблизить то время, когда они смогут зажить своим домом. Но теперь ей вдруг стало ясно, что Джо любил не ее, а свой бизнес, свой завод и свои самолеты. В особенности — самолеты. Они ему заменяли жену, любовницу, детей — все…

— Да, я понимаю, что говорю, — ответил он, играя желваками на скулах. — Так обстоят дела на данный момент, и я сомневаюсь, что в ближайшее время что-то изменится. Впрочем, меня подобное положение устраивает. Мне не нужен отдых, и семья мне тоже не нужна. Я смогу без нее обойтись. Я не хочу жениться — вообще не хочу! Мне нужно быть свободным, Кейт. Мы любим друг друга, так какая тебе разница, будет у нас эта проклятая бумажка из мэрии или нет? Разве она что-то значит?

Для него документ о браке действительно был пустой формальностью, но Кейт считала иначе.

— Эта «проклятая бумажка», как ты выразился, означала бы, что ты любишь меня, доверяешь мне и хочешь быть со мной всегда, — ответила она.

Слово «всегда» напугало Джо еще больше, но Кейт этого не заметила. Или, вернее, просто не подумала об этом, потому что для нее в слове «всегда» сосредоточились все ее надежды и мечты.

— Мне кажется, что после стольких лет мы должны сделать это друг для друга! — в отчаянии воскликнула она.

Джо снова поморщился, как от боли. Ему казалось, что Кейт хочет прибить его гвоздями к полу. Или ко кресту. Она просила, требовала от него чего-то, что он не хотел, нет — просто не мог ей дать, и Джо понял, что нужно защищаться.