Полемика против евреев

В предыдущей работе, ("Кнуто-германская империя ", первую часть которой я опубликовал, и продолжение которой я намереваюсь опубликовать в скором будущем) я пытался доказать, что немецкая нация находится как раз в этом положении. Она обладает многими другими серьезными качествами, которые делают из нее вполне респектабельную нацию: она трудолюбива, экономна, разумна, прилежна, вдумчива, учена, весьма рассудительна и влюблена в иерархическую дисциплину, и в то же время наделена значительной силой экспансии; немцы, будучи мало привязаны к своей собственной стране, отправляются искать средства к существованию повсюду и, как я уже заметил, они легко и даже с удовольствием принимают нравы и обычаи других стран, в которых они живут. Но рядом со всеми этими несомненными преимуществами, им не хватает одного - любви свободы, бунтарского инстинкта. Они - самый безропотный и самый послушный народ мира. К этому добавляется другой большой дефект - это дух захватчика, систематического и медленного поглощения и господства, что из них делает, особенно в этот момент, нацию, наиболее опасную для свободы мира.

Такова была во всем своем прошлом, такова еще и сегодня дворянская и буржуазная Германия. Немецкий пролетариат, вечная жертва и той, и другой, может ли он солидаризоваться с духом завоевания, который проявляется сегодня в высших эшелонах этой нации? По сути дела, без сомнения нет. Так как народ-завоеватель - обязательно народ-раб, и рабом всегда будет он. Завоевание, таким образом, полностью противоположно его интересам и его свободе. Но он солидаризуется с ним в своем воображении, и останется с ним солидарным до тех пор, пока не поймет, что это так называемое народное и республиканское пангерманское государство, которое ему обещают в более или менее близком будущем, будет ничем иным, как новой формой очень тяжелого рабства для него самого, если вообще оно сможет осуществиться.

По крайней мере до настоящего времени он, кажется, этого не понял, и никто из его вождей, никто из его ораторов, никто из его публицистов не постарался еще это ему объяснить. Напротив, все стараются увлечь его на путь, где он сможет найти только ненависть мира и свое собственное порабощение; и пока, повинуясь их руководству, он продолжит питаться этой жуткой иллюзией народного государства, он, конечно, не станет инициатором социальной революции. Эта революция придет к нему с другой стороны, возможно с юга, и тогда, уступая всемирному порыву, он развяжет свои народные страсти, и опрокинет одним ударом господство своих тиранов и своих так называемых освободителей.

Рассуждение господина Маркса приводит к совершенно противоположным результатам. Принимая во внимание единственно только экономический вопрос, он говорит себе, что наиболее передовые страны и, следовательно, наиболее способные совершить социальную революцию - те, в ком современное капиталистическое производство достигло наивысшей степени своего развития. Именно они, за исключением всех других, - цивилизованные страны, единственные, призванные начать и руководить этой революцией. Эта революция будет состоять в экспроприации, либо постепенной, либо насильственной нынешних собственников и капиталистов и в присвоении всех земель и всего капитала государством, которое для выполнения своей великой экономической, а также политической миссии должно быть по необходимости очень обширным, очень мощным и очень сильно сконцентрированным. Государство будет управлять и направлять землеобработку посредством оплаченных им инженеров, командуя армиями сельских трудящихся, организованных и дисциплинированных для этой обработки. Одновременно, на руинах всех существующих банков, оно учредит единый банк, финансирующий всю работу и всю национальную торговлю.

С первого взгляда понятно, что столь простой, по всей видимости, организационный план может покорить воображение рабочих, более жаждущих справедливости и равенства, чем свободы. Они безумно полагают, что и то, и другое может существовать без свободы, как если бы, для завоевания и закрепления справедливости и равенства, можно было оставить в покое все остальное и, главным образом, правителей, какими бы избранными и подконтрольными они ни называли себя народу во имя справедливости и равенства! В действительности, это был бы для пролетариата режим казарм, где унифицированная масса работников и работниц просыпалась бы, засыпала, работала и жила под бой барабана; для ловких и ученых - привилегия правления; а для евреев, привлеченных безграничностью международных спекуляций национальных банков, - обширное поле доходных махинаций.

Внутри это будет рабство, снаружи - война без передышки, если только все народы низших рас, латинской и славянской, одной, уставшей от буржуазной цивилизации, другой практически не знающей ее, но инстинктивно отвергающей, не смирятся c ярмом в основном буржуазной нации и государства еще более деспотичного оттого, что называется народным.