Поле боя

– Не знаю, – глухо сказал Панкрат. – Но мне понятно одно: идеал, который требует использования любых средств для его достижения, есть не идеал, а дерьмо!

Мережковский посмотрел на Зинчука, потом на Панкрата, засмеялся, ударил себя ладонями по коленям (этот жест Зинчук, наверное, перенял у него) и встал.

– Вы упрямый и недалекий человек, Панкрат Кондратович. Видимо, я ошибся, полагая, что вы способны оценить и понять наши идеи. Придется показать вас нашим медикам. Идиотизм они не вылечивают, но поднять интеллект могут. Хотя мне искренне вас жаль.

– Ничего не поделаешь, – насмешливо пожал плечами Панкрат, собираясь в тугой комок мышц и нервов, – прошла любовь, завяли помидоры.

Зинчук поднял свой необычный пистолет, но, заметив напрягшееся лицо Воробьева, его готовность к броску, опустил «болевик».

– Архип Иванович, он не прочь подраться. Может быть, я попробую успокоить его иначе?

Мережковский в нерешительности остановился, посмотрел на часы.

– У нас мало времени.

– Да я быстро.

– Хорошо, подожду минуту.

Зинчук отдал ему «болевик» и тотчас же прыгнул к Панкрату, будто его метнула катапульта. Гостиная, ставшая ареной боя, была не слишком велика, к тому же почти всю ее площадь занимала мебель: два кресла, диван, овальный стол на гнутых ножках, стеклянный буфет, трюмо, торшер, телевизор на подставке, – поэтому Панкрату пришлось вспомнить школу «утки» – систему боя в ограниченных пространствах. Но и Зинчук знал приемы этой школы, хотя принципиального значения это не имело. Главным было то, что он владел редким змеиным стилем рукопашного боя ца-цюань – стилем «королевской кобры», в основе которого лежало подражание гигантской ядовитой королевской кобре – гамадриату. Панкрат знал о существовании стиля ца-цюань, разработанного еще в девятом веке монахами монастыря Кэпусы [21], но сталкивался с мастером этой школы впервые. Видимо, капитан Зинчук не один год провел в Китае, неважно – по долгу службы или нет, и смог достичь квалификации мастера шэ-цюань.

Тактика ца-цюань основана на трех принципах. Первый – «змеиная неподвижность». Бойцу какое-то время следует быть неподвижным и спокойным, чтобы потом неожиданно броситься на противника. Для этого используются мгновенные развороты и скручивания корпуса, круговые движения руками, резкие разгибы ног и повороты таза. Удары же, хлесткие, молниеносные, наносятся в основном кончиками четырех пальцев, сложенных вместе, или двух – так называемые «зубы змеи» и «жало змеи», а также ладонью. Руки, расслабленные и мягкие, как веревка, в начальной стадии приема, на большой скорости «обтекают» практически любую защиту противника.

Второй принцип – «слияние». Боец должен соединить в себе «внешнее и внутреннее», чтобы превратиться в настоящую змею. Это должно проявляться во всех движениях мастера, когда его кисть становится то головой змеи, наносящей быстрый выпад вперед и стремительно уходящей назад, то ее жалом.

И в-третьих, ца-цюань требует от бойца особой гибкости и подвижности всего тела. Панкрат знал, что для выработки гибкости и «состояния веревки» наставники школ шэ-цюань заставляли учеников часами ползать по камням, обтекать их и обвиваться вокруг стволов деревьев. Он и сам использовал в своей подготовке элементы такого тренинга, поддерживая суплес организма, подвижность и эластичность мышц.

Зинчук несомненно был мастером змеиного стиля. Ему не мешали ни одежда, ни мебель. Он менял стойки, как узоры калейдоскопа. Движения его ног были мягкими и текучими, как бы неспешными, но в действительности они всегда таили в себе взрыв. Он мгновенно сокращал дистанцию, наносил укол «жалом» в уязвимые точки: глаза, горло, солнечное сплетение, пах, под мышку, – отступал и тут же бил снова. Защищаться от таких приемов было очень трудно, потому что блоки против них не работали, и приходилось все время ускользать, отклоняться, отпрыгивать, рискуя наткнуться на стол или кресло и получить смертельный «укус».

Два удара Панкрат все же пропустил: в ухо и в горло, хотя и успел несколько ослабить последний поворотом тела, но потом с минуту дрался «на автопилоте», регулируя дыхание, зато поймал Зинчука на прыжке с «подползания»: капитан показал себя настоящим акробатом, вытягиваясь в струну и прыгая с пола вверх, как это делает реальная змея. Но Панкрат к этому времени был уже готов к ответу и использовал «лапу тигра» – удар сверху ладонью с растопыренными и напряженными пальцами, что подействовало на противника, как холодный душ. Зинчук отступил, стал больше хитрить, качать торсом вправо-влево, делать обманные движения, но, так как Панкрат не атаковал, капитан снова пошел вперед, горя желанием добить смятого противника, уверенный в своем превосходстве. Однако именно самоуверенность и наказывает высоких мастеров, отрицающих духовную основу совершенствования, с пренебрежением относящихся к своим соперникам. Зинчук исключением не был.