Поле битвы - Берлин. ЦРУ против КГБ в холодной войне

СОВЕТСКИЕ ЛИДЕРЫ ДЕЛАЮТ НОВОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ ОБ ОБЪЕДИНЕНИИ

Осенью 1951 года Советы с выступлением Отто Гротеволя, восточногерманского премьера, предприняли новую инициативу по объединению Германии. 9 ноября Сталину отправили донесение, основанное на лекции Дугласа В. О’Нила, первого секретаря и политического директора Управления британского верховного комиссара в Германии, рассматривавшего предложение Гротеволя. Как сообщалось, О’Нил начал свой анализ, следующим утверждением: «СССР пришел к выводу, что самым большим препятствием на пути реализации его планов относительно Германии было решение западных держав забыть о надеждах, связанных с четырехсторонними соглашениями по поводу Германии и создать здоровую и процветающую Западную Германию в виде ФРГ»[250]. Отмечая, что единственным советским ответом на создавшееся положение была пропаганда, требующая, чтобы четыре державы объединили две части Германии, О’Нил заявил, что предложение Отто Гротеволя выглядит гораздо привлекательнее всех предыдущих. Плата за объединение на сей раз свелась к двум основным требованиям: демилитаризация и вывод оккупационных войск. О’Нил особенно подчеркнул, что это предложение тронет сердца многих западных немцев, «каждый второй из которых имеет родственников в Восточной Германии». Он добавил, что «как не любили немцев, когда они были оккупантами, так и нас не любят в этой роли»[251].

Тем не менее О’Нил сделал особое ударение на формулу Гротеволя — «объединенная Германия станет нейтральной, слабой и беззащитной, и никто не сможет защитить ее. В этом главная опасность». Соответственно, указал О’Нил, «если объединение Германии означает ее постепенное вхождение в сферу влияния Востока, мы не можем допустить такого объединения... Если будет необходимо, мы не должны останавливаться перед применением оружия, чтобы предотвратить создание подобной Германии». Англия не возражает против объединения Германии, сказал в заключение О’Нил, но будет приветствовать объединение, «которое постепенно восстановит естественный баланс в Европе»[252]. Это довольно точное описание не только реакции Великобритании на предложение Гротеволя, но и правительства США.

Копия еженедельного бюллетеня по Германии французской разведки (4 декабря 1951 г.), полученная парижской резидентурой МГБ, дает полное представление о позиции Франции. Та часть бюллетеня, где говорится о Западном Берлине, несомненно, написана французским источником в СЕПГ[253]. В докладе сказано, что большинство западных берлинцев устали от своей изолированности (островного статуса) и ругают католицизм Аденауэра за отсутствие, в основном, интереса к протестантскому городу. Средний класс думает, что страдает больше всего от разделения города, и надеется на то, что «предложение Гротеволя и слухи о доверительных контактах между восточными и западными политиками... принесут перемены». К сожалению, «рабочий класс против предложения и не доверяет обещаниям Гротеволя». Рабочие знают, что «уровень жизни рабочего в Западном Берлине выше, чем в ГДР». Бизнесмены и промышленники «настроены еще более скептически и не сомневаются в намерениях правительства ГДР (хотя интересы дела требуют торговли даже с коммунистами)». В основе берлинской проблемы, как считает автор доклада, является отношение Советской Контрольной комиссии, которая поняла, что «берлинская блокада 1948 года не была продуманной мерой. Настроение берлинских жителей, успех воздушного моста, американская пропаганда, обвинявшая советское правительство в бесчеловечности и желании довести город до голода, — все это привлекло к берлинской проблеме международное внимание». В то же время «американское утверждение, будто любая попытка Советов взять город силой будет отражена с оружием в руках, делает Берлин casus belli [причиной войны]»[254].

В результате, как написано в докладе, «маленькая берлинская война» продолжалась и межзональная торговля приходила в упадок. «Торговое соглашение, подписанное 20 сентября, оказалось не действенным, ибо СССР не отменил ограничения на торговлю между Западным Берлином и Западной Германией, что было предварительным условием возобновления торговли». С политической стороны, «бескомпромиссная позиция русских тоже вызывает смятение». В «берлинском отделении СЕПГ и функционеры, и активные члены партии выражают недовольство... и считают, что судьба города не решается, потому что для русских это вопрос престижа и соотношения сил. Они не могут ни уйти, ни победить»[255].