Полдень, XXI век, 2009 № 04

Из подпространства на планету Земля, в полковой свинарник, Марсианина выдернул какой-то на редкость неприятный звук. На одной ноте, нет, не сирена — вой. Вот на что это походило. Собственно это и был — вой. Иногда вой прерывался низким вибрирующим металлическим гулом. Марсианин вышел из бытовки, прищурился на яркое местное светило и поглядел на вышку. На самой её верхотуре, наклонившейся в сторону недалёкого Китая, определённо кто-то сидел. Этот кто-то выл всякий раз, когда разъярённый Боря с разбегу бил лобешником в основание конструкции. «Ага, — подумал Марсианин, — вон оно что гудит». Повернулся и ушёл назад. В бытовку.

Утихомирить Борю можно было одним способом: взяткой. Мзду гордый представитель семейства говяжьих принимал только солдатским сахаром. За сахаром Марсианин и пошёл. Он у него в тумбочке лежал. Но Акулов же этого не знал! Увидев, что чёртов свинарь уходит, полковник взвыл так жутко, что Боря замешкался и сбился с ритма. Вышка перестала гудеть и вибрировать. Тут как раз вернулся Марсианин с пачкой сахара и предложил быку подкрепиться. Боря мотнул страшной башкой и потрусил к угощению. Он, в самом деле, немного устал.

В принципе пачку сахара Боря мог слизнуть на раз. Вместе с гуманоидом, который её держал. Но ему нравилось растягивать удовольствие: аккуратно брал с ладони губами кусочек, перекатывал его туда-сюда языком по драконьей пасти и шумно сглатывал. И пока бык повышал содержание глюкозы в молодом организме, Марсианин, обращаясь к висящему на вышке телу, выразился в том смысле, что уважаемый может поступать, как ему заблагорассудится, может даже сидеть на вышке сколько угодно долго; но уважаемому должно быть понятным, что как только сахар закончится, а закончится сахар скоро, он, рядовой Смольский, ответственный за порядок на вверенном ему объекте, не сможет гарантировать отсутствие агрессивных действий со стороны этого плохо управляемого… «Заткнись, сука!» — некультурно гаркнул полковник Акулов, уже успевший покинуть железную западню и отбежать на порядочное расстояние. Марсианин не заметил — когда.

Голос у Акулова сильный, густой, наполненный и без обертонов. Таким голосом командуют победными парадами и посылают на смерть армии. А уж если посылают в общечеловеческом, гражданском, так сказать, смысле, то это звучит. Мамой клянусь, звучит. Во всю мощь своих голосовых связок, переместившись на всякий случай ещё подальше, Акулов рассказал Марсианину о Марсианине всё. Ай, какой это был рассказ! Правда, концовка речи получилась у Акулова скомканной: Боря как раз доел последний кусок сахара и повернулся на звук — посмотреть, что за шум. Акулов неприлично взвизгнул и побежал. Он бежал очень быстро, летел практически, не оставляя даже отпечатков подошв ботинок на мягкой весенней траве, и очень скоро исчез за ангарами складов. «Пойдём, животное», — сказал Марсианин и, взяв Борю за ошейник из тройной цепи, легко повёл его к вышке. Привязывать. Марсианин догадывался, что скоро случится, но относился к предстоящему философски. Знал: то, что должно быть здесь и сейчас, давно уже произошло в бесконечном пространственно-временном континууме Вселенной. Бесконечное число раз.

Когда минут через пять приехал на штабном уазике зампотылу майор Ошитко, Марсианин занимался делом. Потрошил пачки с пайковым сахаром и ссыпал искрящиеся кубики в большой эмалированный таз. На майора Смольский даже не взглянул. «Это, Дима, — зампотылу непривычно замялся, — быка, значит, надо того. Акулов сказал, чтобы ты сам. Как хочешь. Приказ, значит. Ты когда его того, значит, сообщи. Я людей пришлю. Шкуру там, на склад его потом. Ну, как положено, на вес и по описи. Час тебе времени, — сказал. — А то ведь, ты Акулу знаешь, — посадит…» Ошитко посмотрел на молча вскрывающего последнюю пачку сахара Марсианина, сел в уазик и зло хлопнул дверцей. Уехал.

***

Не знаю, как случилось, но в учебке теоретический раздел по ВВ — взрывчатым веществам — в сознании Марсианина не отложился. Никакой информации. Ноль. А практических занятий у него ни разу не происходило. Взять, к примеру, тротил. Смольский знал, что местные им рыбу на озёрах в карьере глушат. Выменивают на самогон у прапора с химскладов и глушат. Поэтому, когда в уплату за мешок комбикорма кто-то из деревенских предложил ему три тротиловые шашки, Марсианин отказываться не стал. Пригодится.

Просто убить Борю Марсианин не мог. Он вообще ещё никого не убивал в своей жизни. Комара, может, только или муху — случайно. Поэтому решил быка оглушить. Как рыбу. Тротилом. Чтобы не мучился. После скажет зампотылу — пусть кого хочет, присылает, разрезают Борю на части и сдают по весу на склад. Всё.