Полдень в пути

Был черновик к заре окончен,
Лень трубку жечь, и пепел лег.
Примяли пальцы то, что ночью
Мечтой играло, отошло.

Окно восстанием теней
Клубилось, мысль опережая,
За ним слепой метался снег,
Дрожаньем крыш сопровождаем.

Как бред, в стакане плыл лимон,
Он плыл, царапался и падал,
Несчастный комик поражен
Стеклянною оградой.

Он осложнял собой игру,
Он принимал углы стакана,
Как я, — за очерк женских рук,
За грань волны, за первозданный
Фонарь над пьяною поляной
Стихов, трезвевших лишь к утру.

Они сияли на столе,
Как гвозди, свернутые в кучу,—
 Табак, поднявшись синей тучей,
Желал им счастья на земле.

В окне восстание теней
Исчезло раньше, чем историк
Его отметил в полусне,—
И солнце хлынуло, как море.

Дом превращался снова в лавку,
Где предлагают разговор,
Посуды дрожь, семейный шорох
И зайцев солнечных на шторах.

…С этих пор
Он шел без пенсии в отставку,
Ночных торжеств охрипший хор…
Лимон, застывший в чайной пене,
Желтел условно, что актер,
Упавший в обморок на сцене…

ОБЩЕДОСТУПНАЯ ИСТОРИЯ СТИХОТВОРЦЕВ

Пора проверить окрестности,
Кончая с неточными толками,
В любой населенной местности
Стихотворцы пасутся толпами.

Они одинаковы, как торцы,
У каждого есть, однако,
Клей, для особых услуг щипцы,
Ведро разведенного лака.

Ножницы рядом, под рукой,—
Таков арсенал победы;
Размеры и рифмы находят легко
Щипцами в карманах соседа.

Затем из газет имена вождей
Стригут и, спутав старательно
С метафорой жиденькой вместо дрожжей,
Разводят ряд прилагательных.

Встряхнув, остыть немного дают
И, клеем соединивши,
Ставят вариться похлебку свою,
От бедности не посоливши.

Красного лака пускают тут
Застыть на словесной массе.
Блестит лакированный пресный пруд,
И вот тебе — новый классик.

Похлебка в журнальный котел на приход
Записана между прочим:
Читатель читает (читатель растет),
Читатель читать не хочет.

Товарищи! Вывод отсюда какой?
Ведь надо по чести взвесить —
Не стоит делать приемный покой
Из самой веселой профессии…

ИЗ ЦИКЛА «ЮГ»