Пола Тимм Пуговица под ковром

Еще прошу прощения за то, что уезжаю, не попрощавшись. Ведь тогда наши споры могли затянуться не на один день, а необходимо торопиться. Папа, я без спросу взяла деньги из своего приданого – это для Ная. Не сердись, сейчас это лучшее решение, и ты это знаешь.

Прощайте. Люблю вас и тысячу раз целую ваши руки. Пола».

Улучив момент, когда родители были заняты, она пробралась в кабинет отца. Государственные банки в их стране появились не так давно, всего-то пару десятков лет, и недоверчивое население не торопилось нести туда свои трудовые накопления. «Лучше занять деньги под проценты проверенным людям, чем доверить их лентяям-толстосумам, наживающимся на вкладах простого люда», – так рассуждали добропорядочные граждане и хранили свои сбережения в домашних сейфах.

Сейчас это как нельзя лучше устраивало Полу. Она без проблем открыла сейф: воровства в их доме отродясь не водилось, и код к его замку не был для домашних секретом. В дальнем углу массивного металлического шкафа стоял серебряный сундучок с инкрустированной надписью «Пола». Там находились ее деньги. Их было много: достойное приданное недешево. Отец с самого ее рождения стал откладывать небольшие суммы, чтобы к пятнадцати годам, когда девушки выходят замуж, его дочери не пришлось краснеть перед будущим мужем. Судьба распорядилась иначе, но … может, это и к лучшему. Пола помедлила всего пару секунд, а потом решительно вытащила тяжелый сундучок. Резким движением открыла его и быстро переложила банкноты и золотые монеты в сумку. Потом захлопнула тяжелую крышку и задвинула ларец обратно. Записку положила на стол.

Перед самым отъездом Пола подошла к маме, которая возилась на кухне с почти готовым обедом и обняла ее со спины.

- Мамочка, я так тебя люблю. И папу тоже. Вы сделали для нас с Наем так много. Не волнуйся, пожалуйста, его оправдают. Я верю в это, ведь он, несмотря ни на что, честный и справедливый.

Мама тяжело вздохнула:

- Тогда почему ему никто не поверил? Хотя … Нэнт можно считать городом Севера. А там очень жесткие законы, и люди им под стать.

- Но судить его должны в столице, потому что Нэнт все же находится в центральном округе. Будем надеяться, что все обойдется. Не нужно терять надежды и давай молиться о нем. Я хочу сходить в храм. Сейчас и пойду.

- Ты славная девочка, – госпожа Тимм похлопала дочь по руке. – Сходи, помолись. А вечером мы с отцом хотим поговорить с тобой ...

- Хорошо, я буду дома, – поспешно прервала ее Пола. Она не хотела, чтобы планы родителей были озвучены – это могло наложить на нее определенные обязательства. – Люблю тебя.

Пола еще раз поцеловала мать и поспешила уйти. На душе было горько и тревожно. Руки дрожали от страха и нерешительности, но девушка сжала кулаки и вышла в сад. В дальнем углу была старая калитка из металлических прутьев. Ею почти никто не пользовался, разве что кому-то срочно понадобится быстро попасть на соседнюю улицу. Пола с трудом открыла ржавую дверцу, пронзительно заскрипевшую от возмущения. В конце улицы она увидела такси, которое заранее заказала по телефону.

Бросив на заднее сидение сумку, беглянка села рядом с шофером:

- На аэродром, пожалуйста.

Машина резко рванула вертикально вверх и через мгновение уже неслась по воздуху над многолюдным пестрым курортным городом.

Пола со всевозрастающим волнением смотрела на проплывающие под днищем аэромобиля крыши домов: через несколько часов она окажется в совершенно другом мире. Там, где нет иссушающего зноя и головокружительных ароматов. Там, где царят прохлада мрачных лесов и туманы.

Глава II

Такси подлетело прямо к трапу аэробуса за пять минут до отлета. Его огромное сигаровидное туловище с прозрачными стенами и крышей верхней палубы неподвижно висело над перроном. В темное чрево гиганта вел эскалатор для пассажиров и транспортная лента в багажное отделение.

Пола поставила сумку на ленту и подошла к трапу. Возле него стоял кассовый автомат. Набрав голосовое меню, она назвала номер забронированного места и засунула в приемник банкноту. Автомат едва слышно заурчал, потом выплюнул посадочный талон и сдачу. Пола поднялась наверх, закомпостировала у входа талон и вошла в прохладный салон нижней палубы. Сейчас ей было не до того, чтобы любоваться небесными красотами через прозрачный потолок и стены.

На нижней палубе было два отделения, разделенных рестораном. В хвосте расположились пассажиры экономкласса, в головном отсеке – первого (там не было трехместных рядов, только двойные и одинарные сидения). Пола села на свое место и отвернулась к окну.

Вот и все, теперь она сама по себе. Отрезанный ломоть…

Она не сожалела о своем поступке, просто волновалась: хватит ли ей сил и денег, чтобы помочь брату? Если все получится, то, как потом устроить свою жизнь? Возможно, они поселятся с Наем где-нибудь неподалеку и будут помогать друг другу.