Покушение

Стародубцев покинул агентство. Спуск по лестнице. Спертый воздух многоэтажек, разрисованных граффити. В тяжелых думах он добрел до припаркованного авто. Совсем по-другому он представлял пребывание в прошлом. Надо вести себя более осмотрительно. Вступать только в необходимые контакты, избегать случайных знакомств, деньгами не светить. Зря он так много времени взял на освоение. С двух до семи многое может приключиться. Во избежание временных наложений теперь нельзя брать позже первого срока, а лучше выставлять на десять минут раньше.

Улочка, где располагался офис Фиксача, тихая. Окраина Москвы, район Грабцево, некогда поселок, потом часть Калуги. Почти неслышно работает аэропорт, – муха, прервавшая разговор с цветочницей, жужжала громче. Дымят заводы. Грудь душит смок. Никакого криминала. Бессмысленно. Изредка пролетают машины. Старенькие, десятилетки, давно несоответствующие стандартам евро. Забота о состоянии автомобилей – дело владельцев, но правительство не отменяет техосмотр. Еще один побор с населения, кормушка для гаишников, страховщиков. Свои. Нельзя лишать коррупционного куска.

Владимир сел в серое авто аэродинамической вытянутости. Седан, почувствовав владельца, мягко завелся. Сверкнули фары, включилась фаворитная радиостанция, из лотка плавно выехала чашка кофе. Володя развалился в коже кресла, пригубил напиток, скомандовал «домой». Машина оторвалась от земли, пошла на бреющем полете, постепенно набирая высоту. Руль слегка покачивался, повторяя курс. Хозяин давно не управлял вручную, – так же бессмысленно, как грабить прохожих в Грабцево, автопилот делает вождение более быстрым и точным. Программист снова сделал глоток, вернул чашку на лоток и закурил сигарету. Окошко приоткрылось автоматически, в соответствии с предпочтениями хозяина, вентилятор усилил обдув едва слышно для уха. Радио транслировало меланхоличный мотив из одной ноты и набора акустических эффектов. Современные композиторы, выродившиеся в ди-джеев, искали сложность музыки не в компоновке нот, а в благозвучном наборе посторонних звуков. Если так продолжится, шоу-бизнес будет выдавать за музыку одни спецэффекты.

Локоть упирался в обшивку двери, сигарета изредка подносилась ко рту, выдувались колечки облегчения. Стародубцев напряженно думал. Он сделал всего полшага к намеченному и сразу проиграл. Миссия провалилась, не начавшись. Он абсолютно не готов к прошлому. Не может выжить больше часа. Причем опасность пришла от обычных грабителей, а не от военных баталий, революционно настроенных граждан, зорких чекистов. Он – рафинированный мальчик из будущего, неспособный справиться с действительностью один на один.

Сейчас бандиты, как та троица, исчезли, люди не носят с собой ценности, все находится в виртуальном пространстве. Попытки завладеть банковским счетом через чип пресекаются элементарно быстро – одно нажатие и временная блокировка средств. Продвинутые системы блокируют по кодовому слову хозяина, по сбившемуся пульсу. Мобильник проще купить, чем украсть. Даже дешевые модели используют биометрию для идентификации владельца.

Охотники за чужими деньгами поделились на два типа: вымогатели и хакеры. Вымогатели пытаются втереться в доверие, заставить жертву отдать деньги добровольно. В ход идут методы социальной инженерии, кидалово, продажа благотворительности и несуществующих услуг. Хакеры, в зависимости от темперамента, запускают «червей» или «вирусы». Червеписатели крадут по центику с большого количества счетов, вирусописатели стремятся сорвать крупный куш. Это как фидеристы и спиннингисты. Фидеристы ловят рыбу на одном месте, стараясь привлечь обильной прикормкой, терпеливо ожидая шанса. Спиннингисты не ждут у моря погоды, а бродят в поисках добычи. Владимир удил в детстве с дедом, варили уху. Сейчас закон: поймал – отпусти. Иначе штраф – пять тысяч долларов. К тому же, речную рыбу есть нельзя – экология России безвозвратно испорчена. Можно только покупную, разведенную в специальных рыбхозах. А лучше морскую, выловленную у японских Курил и Сахалина, там она самая вкусная.

Авто приземлилось на крыше многоэтажки к закрепленному за Володей парковочному месту. Полупустая стоянка – соседи разлетелись по делам, развлечениям, визитам. Программист допил теплый кофе, затушил сигарету. Пепельница с жужжанием мухи утилизировала окурок. Близкое солнце раскалило поверхность, нос резал запах битума. Серое небо лоснилось, словно отполированный металл. Стародубцев снял свитер, сунул под мышку, оставшись в белой майке «I'm Charles Ebdo». Бедняг-карикатуристов постоянно расстреливали, майки раскупались в знак поддержки, часть денег шла семьям погибших. Скоростной лифт спустил на шестнадцатый этаж в однокомнатную квартиру-студию.