Покорившие судьбу

– Нет, здесь его нет… как, впрочем, и нигде. Я уже начинаю сомневаться, есть ли вообще у меня сердце. Единственный, к кому я довольно долго питала хоть какие-то теплые чувства, был мой друг, Чарльз Эверард. Помните его?

– Сын булочника? – удивленно воскликнул сэр Перран. – Вы меня разыгрываете!

Элизабет понизила голос.

– Пожалуйста, не говорите никому, потому что это тайна, но одно время мы с ним часами бродили по нашим холмам. Я тогда только-только научилась лазать по деревьям и распробовала вкус рыбы, которую он ловил в ручьях. А в четырнадцать лет он решил стать моряком, и теперь я получаю от него письма примерно раз в два месяца. Сейчас ему двадцать два, он плавает в Средиземном море, и мы с ним не виделись уже Бог знает сколько времени.

– И все же – вы не влюблены в него? – с интересом спросил сэр Перран.

Элизабет неожиданно прыснула.

– Я бы рада сказать, что влюблена, – представляете, как романтично было бы объявить подругам, что отец никогда не позволит мне выйти замуж за любимого, – но увы! Я люблю его просто как брата… Ну а вы, сэр Перран? Вы-то почему за столько лет не женились? Ведь вы наверняка замечаете, какими глазами смотрят на вас мамаши, у которых дочки на выданье. Помню, я еще была совсем маленькая, а уже понимала из разговоров взрослых, что многие возлагали на вас весьма нешуточные планы.

– Точнее, на мое состояние, – поправил он и сощурился, внимательно следя за ее лицом.

– Как вы сказали, не слышу? – Элизабет с невиннейшим видом приставила к уху ладонь. – При мне, во всяком случае, речь шла только о вашем обаянии, безукоризненных манерах и о том, как вы прекрасно танцуете.

Он улыбнулся. В этой девушке замечательно сочетались мудрость и простодушие. Когда-нибудь, подумал он, она станет отличной женой, если только ее суженый сумеет по достоинству оценить ее острый ум, прямоту и чувственность. Ведь как бы Элизабет ни осуждала старшую сестру за смелость фасона, сама она и в целомудренном белом платье выглядела не менее, если не более соблазнительно. Неважно, что прелестные выпуклости ее грудей прятались за рядами оборок, – зато от нее веяло такой безудержной силой, даже неукротимостью, что в былые годы сэр Перран, пожалуй, увлекся бы ею не на шутку.

На этом их разговор прервался, потому что к Элизабет подошел молодой человек и, краснея и запинаясь, пригласил ее на чашечку чаю. Сэр Перран с трудом сдержал насмешливую улыбку, однако Элизабет приняла приглашение с милой непосредственностью и, ослепительно улыбнувшись на прощание сэру Перрану, удалилась в сопровождении кавалера. Ах, зачем она не родилась чуть раньше! – снова подумал сэр Перран.

Что-то шевельнулось у него в чреслах. Странно, он даже не мог припомнить, когда у него в последний раз возникало плотское желание. Пожалуй, лучше было об этом не думать. Он вообще считал, что страсти суть ахиллесова пята мужчины, и уже много лет назад постарался изгнать их из своей жизни. Сейчас ему надо было думать о другом: как быть с Эдвардом Блэкторном.

И когда этот негодяй успел ее обольстить? От того, какими глазами он смотрел на танцующую Джулию, сэра Перрана стал опять душить гнев. Но неожиданно ему пришло в голову, что роман между Джулией и его племянником не только не помешает осуществлению его плана, но, напротив, придаст ему еще большую пикантность.

Сэр Перран сдержанно вздохнул. На лице его отобразилось полнейшее равнодушие, и даже самый внимательный наблюдатель не смог бы догадаться, какие страсти бушевали сейчас в груди баронета. Поистине он скорее задушил бы племянника собственными руками, чем позволил ему жениться на старшей дочери лорда Делабоула, – ибо ничто не должно было теперь стоять на пути его мести.

* * *

Пока его дочь танцевала с лордом Питером контрданс, лорд Делабоул разрывался между противоположными чувствами: радостью оттого, что такой завидный кавалер одаривает Джулию знаками своего внимания, и страхом – мало ли что может помешать его внезапно ожившему интересу. От этого ему делалось не по себе, взгляд его падал то на белое страусовое перо в рыжих волосах Аннабеллы, то на руку сэра Перрана, методично гладившую набалдашник трости, потом вдруг подскакивал на хоры и, ненадолго задержавшись на смычках оркестрантов, снова перебегал на золотистые локоны Джулии. Его нервы были взвинчены до предела, во рту пересохло. Жаль, что в Доме балов и собраний не подавали напитков крепче чая. О сделке с сэром Перраном он старался не думать.

Поймав на себе его взгляд, Джулия слабо улыбнулась, на ее лбу обозначилась легкая морщинка.

Она знает, пронеслось у него в голове. Впрочем, откуда она могла знать? Подозревать – пожалуй, но знать!.. Нет, это совершенно невозможно. Интересно, где все-таки это кольцо с изумрудом? – привычно подумал лорд Делабоул. Единственная драгоценность, оставшаяся дочерям от матери… Найдись оно сегодня, он уже завтра во время игры мог бы делать весьма солидные ставки, а в случае выигрыша даже постарался бы обменять на него руку Джулии.