Покорить Железную леди

Кажется, сильнее завестись было и нельзя, но Марго встала кошечкой на кровати, выгнула спину и посмотрела на меня через плечо.

Как я в этот момент не кончил, не знаю. Сила воли, наверно.

Но больше играть в игры не мог. Потом, моя Железная леди, потом мы поиграем обязательно так, как тебе захочется.

Но сейчас… Слишком долго я ждал. Представлял. Думал.

Но все равно реальность оказалась круче.

Я встал на колени, приподнял ее немного, огладил талию, наслаждаясь шикарным гитарным перепадом, и медленно вошел. Сразу до конца.

И как же она выгнулась, как задрожала, как застонала! Долгий, мучительный, томный стон, прогиб в пояснице, тонкие пальцы, собравшие покрывало в горсть…

Это стоило того, чтоб ждать столько времени. Это требовалось повторить. И я повторил. Еще раз.

Меееедленно…

И еще раз. И еще.

— Боже… Божебожебожебооожееее…

Марго вытянула руки над головой, хватаясь за спинку кровати и прогибаясь так в талии, что еще чуть-чуть — и переломится.

Это был самый шикарный вид на женскую фигуру в моей жизни, клянусь!

Я не смог больше терпеть, не смог ждать.

Начал двигаться все сильнее, все грубее, уже не особо соображая, что надо бы дать ей кончить, так правильно, дамы вперед…

Не способен был я на мысли в этот момент! Как подросток, первый раз занимающийся сексом.

Черт, Валькирия, это же надо меня до такого довести!

Будет плохо, если лажанусь… Но я потом наверстаю, правда! Потом!

Я подхватил ее за локти, Марго сразу податливо выгнула спину, запрокинула голову. На каждое мое движение она теперь отзывалась стоном, громким и жалобным.

Но остановиться не просила, наоборот, подавалась изо всех сил ко мне бедрами, стремясь сильнее насадиться.

Рывком дернул к себе, перехватил за талию одной рукой и шею — другой. Уже теряя себя, рыча что-то повелительно-невразумительное, жесткое, прямо в нежное ушко, приказывая…

И Марго подчинилась.

Задрожала всем телом, закричала, дернулась, когда я все же, не выдержав, вонзил в плечо зубы, кончая.

Не удержался на коленях, рухнул вместе с ней на кровать, чудом умудрившись упасть на бок и не придавить хрупкую свою Валькирию.

А руки так и не убрал, обнимая, вжимая ее в себя. И пытаясь отдышаться. Осознать произошедшее.

— Ты как?

Глупость вопроса поразила даже меня.

«Ты как?»

Серьезно, Голенков?

Больше ничего не нашел сказать? Лучшего?

Господи, нелепость какая… Не удивлюсь, если сейчас прямо и пошлет меня…

— Хорошо… Спасибо тебе…

Тихий, измученный голос.

Я не поверил услышанному.

«Спасибо»?

То есть? За что спасибо? За секс? Да это мне надо ее благодарить! И цветами забрасывать… Хотя, этим ее не удивишь… Я — точно не удивлю.

Я пошевелился, развернул к себе ее за подбородок. С недоумением провел пальцем по щеке. Мокрой.

— Что-то не так? Марго? Я что-то не то сделал?

Идиот… Надо было нежнее. Сорвался, кретин. Как шлюху поимел, раком. Господи, идиотство какое-то…

Самая шикарная женщина в моей жизни, наконец-то затащил в кровать… И даже в сексе не сумел впечатлить… Так и до комплексов недалеко.

— Все замечательно, просто… Ненавижу быть слабой… Это такая слабость… Все это…

Она шептала, не глядя на меня, губы припухли еще больше от слез…

И я неожиданно захотел ее снова.

Да так сильно, что не смог терпеть.

Скотина ты, Голенков… Женщина тебе говорит какие-то, с ее точки зрения важные вещи… А ты ее уже развернул, уже ноги раздвинул и член свой пристроил…

Марго, кажется, осознавшая, что ее ждет второй раунд, только почувствовав меня в себе, замолчала и широко раскрыла полные слез глаза. Неверяще глядя в склоненное к ней лицо.

А я провел губами по мокрой щеке, потом по второй… Коснулся утешающе распухших губ… И закинул стройные ноги в чулках на плечи.

Сойдет за прелюдию.

— Ах…

Марго закатила глаза от первого жесткого толчка, закинула руки за голову…

И вот что я скажу: вид спереди был так же крут, как и до этого вид сзади. Потому что подпрыгивающая при каждом движении шикарная грудь — это отдельный вид эстетического кайфа. А в сочетании с молящим расфокусированным взглядом, закушенными распухшими губами и судорожно ищущими опору пальчиками… Просто взрыв мозга.

Я не мог играть так, как обычно делал это с женщинами, не мог остановиться. Это было что-то настолько примитивное, настолько животное, настолько бешеное, что я сам себя не узнавал.

И в финале, выбивая из своей женщины каждым движением громкие мучительные стоны, я дурел так, как ни с кем, никогда в своей жизни.

Клянусь, это все стоило того, чтоб завоевывать.

Каждую секунду стоило.

Осознание

— Юр, ну приходи в себя уже, — Миша, мой заместитель и начальник личной охраны, хотя нахрена мне личная охрана? Зажрался ты, Голенков… Миша вздохнул и прошел через кабинет, чтоб открыть окно.

В комнату ворвался свежий ветерок.

Я сморщился.

— Что за вонь?

— Свежий воздух, Юра. Ты тут за два дня, похоже, научился углекислотой дышать.

— Чего тебе? Я занят.

— Угу… — Миша задумчиво оглядел разбитый в хлам кабинет, подушку, валяющуюся на диване, пепельницу, полную окурков. — Чего домой не ходишь?

— Времени нет. Сам все знаешь.

Я отвернулся, разглядывая яркую зелень за окном.