Однако сработало — светящиеся ветви стали тёмно-фиолетовыми, а не золотыми как раньше.
«Сука, не дай бог это того не стоит!», — я от злости сжал почерневший кулак, затем его раскрыл и развернул ладонью к себе.
—
И пыль закружилась.
Подчиняясь воле хозяина, она сформировала маленькую, буквально с палец человекоподобную каменную куклу. Фигурка безвольно упала. Любой, кто видел бы со стороны, подумал, что я просто использовал элемент земли и создал игрушку. Просто балуюсь. Так часто делают.
Но я, создатель марионетки, сквозь очки, сквозь… новое чувство, пронзившее разум, видел всё иначе.
Я видел, как прямо с Короны к кукле тянется тёмно-фиолетовая нить, а внутри её тела едва заметно мерцает простая нервная система.
— Встань.
И он встал.
Перевернулся, согнулся, и неумело поднялся. Правда тут же упал, но всё же…
— Пха… пха-ха-ха. Ха-ха-ха, — я во всё горло засмеялся, — Призывная магия. Понятно.
С помощью философского камня я создал оболочку, и с его же помощью доставил пылинки кристалла, которые сформировали нервы марионетки. И когда другим кукловодам нужна энергия, я просто использую волю.
И вот — магия призыва. Не так уж и сложно, особенно с маленькой куколкой, которую я создал эксперимента ради.
Очень жаль, что материал вернуть не получится.
На телефон позвонили. Впервые Момотаро.
— Не сдох? — спросил он с ходу.
— Пока нет.
— Тебя ищут для подтверждения дуэли. Но так как вы оба с Золотарёвым сегодня не явились, то разрешили ответственным лицам позвонить и убедиться. Почему-то выбрали меня.
— Максим тоже не пришёл?
— Не-а, прикинь! Говорят, он ходил в школу абсолютно каждый день. Не было ни единой причины, почему бы он добровольно пропустил. Все дуэли, все состязания — он всегда учился и не опаздывал.
— Кроме сегодняшнего дня, — вздохнул я.
— Он готовится, Кость. Максим, не проигрывавший ни разу, впервые решил подготовиться. И я звоню, чтобы предупредить об этом. Ну и выяснить, не умер ли ты.
— Не умер, не умер.
— Тогда дуэль в девять утра. Прийти за двадцать минут.
Мы попрощались, и я сбросил звонок.
«Готовится, значит», — хмыкнул я, — «Ну а я не буду»
Мне больше нечего делать. Подчинять людей? Тогда я травмирую горло и лёгкие, и к дуэли они не восстановятся. Нет, сейчас мне наоборот нужно полностью восстановиться.
И поэтому я просто посижу здесь. Перед водой, в тишине и под солнышком.
Сегодня, впервые за всё время в новом мире, у меня выходной.
Следующий день. Утро.
Час дуэли.
Я стоял в раздевалке. Разогретый, готовый и просто ожидающий вызова.
Над головой слышался топот по трибунам. Слышался ажиотаж. Музыка ожидания.
Где-то там, снаружи, десятки, если не сотни людей ждут моей казни. Ждут и верят, что выскочку Константина Росса, которому просто везёт, наконец опустят на место.
Все мои победы, все успехи, связь с Катей и Софией — всё это просто везение, которое разобьёт Золотарёв.
Для многих я везучий плебей, вышедший против гениального главы студсовета.
— Росс — на выход, — в комнату ожидания зашёл секундант.
— Да, секунду.
Я в последний раз взглянул на телефон. Там мелькали иконки непрочитанных сообщений.
Момотаро: «
София: «
Теодор: «
Вика: «
Катя: «
Даже отец.
«Ну надо же…», я улыбнулся и прижал телефон к груди, — «Впервые… всем не плевать…»
— Всё, пойдём, — я кинул телефон в сумку.
— Всё нормально? — спросил секундант, глядя на моё лицо.
— Ага, — я ему улыбнулся.
Он ожидал, что я буду нервничать. И я реально нервничал! Такой бой на носу! Такие ставки!
Но я успокоился, когда прочитал сообщения.
Всё нормально. Я готов.
Меня проверили, подписали разрешение на очки, воротник и обычные бинты на руке, и выпустили на арену.
Я шагнул на песок.
Почти все трибуны были заполнены учениками. Половина достала телефоны. Готов поклясться, я даже заметил розовую шубу возле стойки телевизионной камеры.
Да, здесь было профессиональное оборудование. Огромные камеры для прямых трансляций, привезённые специально для турнира. Кто-ж знал, что впервые их включат на дуэли со мной. Что я, буквально, и открою турнир.
Люди замолчали как только я вышел. Все несколько сотен.
Повисло безмолвие. Лишь шаги по твёрдому песку нарушали тишину. Казалось, что весь мир вокруг исчезает и остаёмся лишь мы: я, и идущий на меня Максим Золотарёв.
Но никто не исчезал. Все ждали, когда гений уничтожит выскочку.