Если вы посмотрите эти фильмы подряд, то не поверите, что в тот момент я работал над главой «Глаз против насилия». Я купил билеты заранее, но после Питта оставалось еще два часа, и мне удалось убить только час. В восемь (сеанс был в девять) я пошел домой, но у метро обнаружил, что потратил на ходьбу двадцать с лишним минут, и если я проделаю тот же путь к кинотеатру, останется не так долго до сеанса. Это я и сделал, но с фильма потом все равно ушел. Все это было нужно для того, чтобы на обратном пути я оказался на станции пересадки на свою линию, «Крестьянская застава», в тот момент, когда там сидел в ожидании поезда парень с заклеенным глазом (левым).
19 ОКТЯБРЯ — ПЯТНИЦА
В тот день я с утра пошел за продуктами, а на обратном пути раздумывал, с чего начать: с просмотра фильмов Одри, с чтения книги о Лоренсе, или же с работы над материалами к шестой главе. Проблема решилась сама собой, потому что у меня начался настоящий
Я пересматривал фильм «На грани», который пошел у меня так хорошо, что я впервые за долгое время что-то пересматривал без всяких трудностей; убежденный, что это шедевр, первыми пятнадцатью или двадцатью его минутами (все сцены после прилета, но до отправления, на берегу), я даже взялся составить список любимых фильмов на конец 2012 года, но бросил эту затею. Далее фильм чуть-чуть забуксовал, и я испугался, что это и вправду превратится в беготню с медведем, но этого не произошло, и все сцены действия были драматически обусловлены отношениями персонажей Хопкинса и Алека Болдуина, а у сценариста был приготовлен еще и поворот для третьего акта. Я давно не пересматривал этот фильм — у меня был до этого DVD не лучшего качества, и в тот раз я впервые понял, что финальная реплика Энтони Хопкинса означает не «друзья», которых мы видели в фильме и которые «погибли», а все друзья, которые остались в прошлом, те, кому он обязан своей жизнью. Это замечательный момент, и один из моих любимых в кино.
Вечером я недолго переписывался с Людмилой, сообщив ей, что купил билеты на «Франкенштейна», нужно было не обидеть ее, но все-таки сообщить; я сказал, что собираюсь пойти с отцом, и мы отложили решение данного вопроса. В тот день я рассказал, что у меня проблемы с тем, чтобы говорить; речь дается мне тяжело, и она посоветовала мне чаще выходить в люди, потому что я все ж таки слишком уж серьезным затворником стал.
17–19 октября проходили очередные дни РИК во ВГБИЛ; после чего Анна перестала появляться на том сайте.
20 ОКТЯБРЯ — СУББОТА
В то утро я сходил за продуктами, опять уложившись в 100 рублей (бутылка молока, булочка с сыром, три пакетика растворимого кофе), потом смотрел матч «Анжи-Спартак» (кстати, не досмотрел и не увидел, как «Анжи» забил победный мяч на 94-й минуте, счет с удивлением узнал из Интернета). Перед матчем была минута молчания в память о событиях, которые ровно 30 лет назад на стадионе «Лужники» унесли жизни 66 человек — в проходе образовалась давка, во время матча Кубка УЕФА, 20 октября 1982 года. Я написал еще одно письмо Анне, пообещав, что вечером сформулирую про маму.
Работа не очень спорилась; было уже пять часов, и большой объем выполнить было невозможно за те пять или шесть часов, что оставались до игры «Что? Где? Когда?» (22:50). К тому же меня клонило от шестой главы в работу над пятым томом, где посреди завалов были материалы о фильмах 50-х годов, которые могли мне понадобиться в работе над вторым томом (как реплики персонажей пьесы, я уже точно это знал), а в моем файле «остатки» было не разобрано еще 10 страниц чистого текста, который можно было с легкостью разбросать, и я только успел разобраться с актерами, которые были вынесены у меня в отдельный файл, и кое-что подчистить еще по мелочам в шестой главе, и перешел за другой компьютер, в зал. Правда, заработавшись, я досидел еще до восьми часов вечера.
В передаче «Что? Где? Когда?» в музыкальной паузе выступала группа «Океан Ельзи» с песней из фильма Олега.
Уже ночью, перед тем как заснуть, я придумал объединить Лоренса и Вайзманна в одно повествование.
21 ОКТЯБРЯ — ВОСКРЕСЕНЬЕ