Похоже, он доигрался

— Именно! – закивал Ктул. - Ну, собственно, и всё. Больше мне нечего сказать.

— Ха? – задрал я бровь. - Ты только за этим меня нашёл?

— Ну да. Я хотел объединиться – я объединился. Больше нечего сказать.

Это как купить лошадь, будучи жителем однушки в столице. Приобретение крутое, но что с ним делать – загадка.

Здесь точно так же: объединение носителя трёх грехов и повелителя страха, конечно, выглядит круто, но что нам вдвоём делать – хороший вопрос. Максимум, что приходит в голову – салат с кальмарами.

— Так, погоди, - я вздохнул и потёр глаза. - А план? А информация? Раз ты предлагаешь объединиться, то для чего-то, верно? Кого-то убить, чтобы портал открылся, что-то завоевать, не?

— Не, - махнул он когтистой лапой. - Я ничего не знаю.

— Так и зачем объединяться?

— Потому что я знаю тех, кто что-то знает и говорить за просто так это не собирается.

— И он что-то требует взамен?

— Да, - кивнул осьминог. - Он хочет, чтобы ему начистили хлебало.

Я нахмурился, Арионис шлёпнул языком по глазу, а сидящий неподалёку воробей наклонил голову.

Мы ничего не понимали.

— Запутался что-то, - почесал я затылок. - Что надо-то? Вот мы объединились, но дальше что? Почему кто-то хочет, чтобы ему чистили хлебало?

— Лес, в котором мы находимся – часть одного из Инфернальных доминионов. Здесь есть правитель, который может дать ответы на многие вопросы.

— Ну так пошли спросим.

— Пытался, - пожал он слизкими плечами и поправил ремень тканевых штанов.

— И как?

— Каком кверху. Я бы здесь не стоял сейчас. За мат извини, я не местный.

— Ну так нужно его разговорить, - развёл я руками и присел на ящера, на что тот пискнул, словно надувная игрушка.

Ктул нахмурился и покосился на странное животное, потом задрал брови и, видимо, сделал для себя множество выводов, природу коих страшно даже представить.

— Если мы вырежем всех в замке, где он сидит, то чего-то мы всё же добьёмся, - сказал Сура.

— Так получается, ты знаешь, для чего объединяться!

Ктул раскрыл осьминожий рот, задрал голову и едва не запускал слюни.

— Ну да, получается. Тогда знаю, - почесал он висок.

"Боже, ну что ж так не везёт…"

— И ты думаешь, всё так просто? Люди не очень сговорчивы после такого.

— У меня есть план!

— Боже, у тебя ещё и план, оказывается, есть?!

— Ну конечно, - закивал Сура.

Моё лицо скукожилось.

Если так подумать, то нормально я могу общаться только с: принцессой-извращенкой, придурковатой гиперактивной Арианной, огненным магом с маниакальными наклонностями к поджогу и гениальной коровой. Но видимо, мало мне зоопарка, а потому к составу прибавился ещё и осьминог-олигофрен.

Не удивлюсь, если и Смерть окажется тем ещё персонажем.

— Знаешь, зачем я тогда использовал на тебе ментальную магию?

— Откуда ж мне знать, – едва не хныча, ответил я.

— Когда сознание человека отвлечено на активность из подсознания, я могу частично прошаривать воспоминания. Это не какие-то фрагменты и сцены, а общий настрой или, допустим, эмоции при виде чего-то. Тогда-то я и понял, что Тальмаринцев ты убил именно из-за неприязни. И план как раз-таки в этом и заключается – просмотреть воспоминания Кхлара.

— Так ты же не можешь видеть конкретные фрагменты.

— У игроков – нет. У остальных – частично. Как ты мог понять, я тоже часть системы.

"Боже. Чем больше с ним разговариваю, тем больше вопросов накапливается. Так не должно быть!"

— Ктул, у меня много вопросов, - я не стал юлить и потёр глаза. - И если хочешь объединиться, то должен знать – я не терплю незнание. Захочу ли я с тобой поладить, зависит от того, как много ты будешь скрывать, - голос приобрёл более низкий тембр.

Спокойный до этого ветер набрал обороты, и лес завёл тревожную песню опавшей листвы.

— А как много я буду скрывать, зависит от того, как далеко ты начнёшь копать, - щупальца возле его рта остановились, а глаза слегка прищурились. - Спрашивай – с радостью отвечу на то, что посчитаю нужным.

"Значит, он без проблем от меня откажется, если что-то пойдёт не так", - несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза.

[Две пары зелёных зрачков

против

мерцающей синевы]

"Но он и не сказал, что будет молчать".

Время для ответов.

— Ты слишком часто упоминаешь, что я игрок, хотя неписи об этом не особо распространяются. Почему?

— Потому что для неписей сама мысль об игроках словно неуловимая истина. Вертится на языке и очень редко вспоминается. Они это знают, но в голове держать не могут.

— Но это не отменяет того фа…

— Я не непись и не игрок.

— П-погоди. А разве бывает ещё кто-то?

— Ты не представляешь, насколько ЭндГейм сложная структура. Даже умирая, ты проходишь через целое отделение местного мира с вполне осознанными существами.

У меня задёргался глаз, и невольно сжались кулаки.

Стоит ли говорить, что я ненавижу ответы, порождающие более интригующие вопросы?

Даже умирая, я влияю на существ с сознанием? Как так? Этот мир – чёртова кучка нолей и единиц! Какой смысл Демиургу создавать настолько ресурсозатратную систему? Если игрок умирает, то пара строк кода, и он возрождается – всё! На этом должно всё кончаться.