– Пожалуйста, дайте их спасти! – под глазами кололо, центр груди стягивало.
“Нет-нет-нет. Только не опять. Только не снова!”
Я даже сделать ничего не смогу? Вновь буду только смотреть?
И Адам умрёт, и Арианна. Неужели сегодня умрёт два дарящих мне последнюю надежду человека? Умрут, пока я буду лежать лицом в грязи и слышать их крики?!
– Вы не понимаете…, – прошептал я дрожащим голосом, – Пожалуйста… дайте хотя бы сейчас мне всех спасти!
“
Я всё ещё пытался пошевелиться. Не могу. В глазах темнеет.
“Зависть – безумный кровожадный Грех, который желает заполучить всё на свете! И носитель её обязан быть таким же! И если они на третьей стадии, то ты не представляешь, насколько это безумная тварь!”
– ДА ПЛЕВАТЬ МНЕ! – завопил я, – Я УСТАЛ СМОТРЕТЬ НА ЧУЖИЕ СМЕРТИ!
“Ну почему… СУКА… ну почему я не могу пошевелиться?!”
Я теряю сознание от боли, которую даже не могу почувствовать.
– Вставай-вставай-вставай.
Глаза закатывались. Дыхание замедлялось.
– Не смей засыпать, – шея расслабилась, голова обессилено упала, – Только не усни…, – взмокшие глаза закрывались, – Только… не потеряй…
Чувствую, как капсула готовится выкинуть меня в реальность.
– Прошу… только не сно…
“А знаете, пусть идёт”, – пожал плечами Тщеславие.
Всё давление вмиг исчезло. В голову вернулась ясность, дыхание возобновилось, а конечности зашевелились по первому приказу.
“
“Беги, Валир. Потом поблагодаришь”
“Твою мать, что ты творишь?!”
“
“Тс-с-с-с”, – Тщеславие приложил палец ко рту.
Все мигом замолчали. Даже их образы исчезли из головы.
А вмести с ними окончательно исчез и контроль. Теперь я могу встать.
– Спасибо…, – прошептал я и сразу же подскочил на ноги, – Спасибо!
Хватаюсь за валяющийся рядом меч, закидываю его на плечо единственной руки и со всех ног бегу к эпицентру пожара.
“Я успею!”, – перепрыгиваю спиленное лазером дерево, – “Мне дали шанс!”, – от высокой скорости ветер обдувает лицо, – “Я должен успеть!”, – краем груди сношу ветвь, падаю, и вновь подскакиваю, – “Сейчас я обязан!”
Выбегаю к спуску с холма, в низине которого и расположена деревня.
Всё пылает. На моих глазах рухнул дом старейшины. Дом, в котором лежала больная Арианна.
– Нет-нет-НЕТ! – скидываю Гнев и на всей скорости прыгаю с обрыва, пролетая метр за метром прямиком в центр деревни.
Слышится звук телепорта. Где-то сбоку мелькает знакомый синий портал.
– Адам, я помогу! – кричу я с улыбкой на лице.
Оставалось несколько сантиметров до земли. Вспышка.
Белые струны рвутся и выталкивают пространство, перенося меня в белое измерение.
Моргаю. Струны соединяются. Я с грохотом падаю на знакомый красный ковёр и рушу под собой мраморную плитку.
– Ч-что за?.., – с широко распахнутыми глазами я смотрю на Торхилла.
– Г-господин? – он тут же подскочил, – Как вы здесь оказались?!
Оглядываюсь вокруг. Несколько десятков легко одетых воинов стоят на коленях и только задирают голову в ответ на моё появление.
– Мы вас только что обсуждали! – с радостной страстью говорил Король Бурых, – Обсуждали победу, к которой вы привели! Только вот… как вы здесь оказа…
Звук рвущихся струн. Всё сжимается, белеет и приобретает иную форму и цвет.
Зелёное поле. Теперь я стоял перед многотысячной армией.
– Господин! – закричал кто-то из толпы и указал на меня пальцем, – Это господин!
Все сразу же развернулись, едва сдержали порыв эмоций и упали на колени.
“Что за…”, – я молча осматривал молящихся на меня демонов, – “Я не понимаю…”
Мир вытягивается, рвётся и преображается в самый первый свой вид – горящую деревню.
Я тут же встряхиваю головой, призываю меч и осматриваюсь. Рядом стоит Адам.
– МАКС! – крикнул мальчишка, – Пожалуйста, помоги!
“Я знаю этот взгляд…”, – всматриваюсь в наполненные влагой глаза, – “Ужас. Он в ужасе”
Сердце тут же пульсирует, покрывая тело и Гнев трещинами.
Я впиваюсь в горячую рукоять и сжимаю челюсть.
“Кто…”, – глаза наливались синей кровью, – “КАКАЯ ТВАРЬ ЭТО СДЕЛАЛА?!”
– Макс, там…, – Адам схватил меня за плащ и указал на конец центральной площади.
Сзади послышались ещё шаги. Я поворачиваюсь и вижу дрожащую от страха принцессу, перешагивающую через…
“Только не это…”, – дыхание перехватило, весь мир словно замер, а звуки в нём исчезли, – “Твою мать… твою мать… твою мать… твою мать…”