Похоже, он доигрался.

Кожа покрылась золотистой сеткой.

|Активация аугментации: Хронос|

Процессор в голове заработал на полную мощность, и мир вокруг замедлился в несколько раз.

|Активация аугментации: Инфополе|

Все находящиеся поблизости приборы, способные соединяться с сетью, тут же попали в зону моего контроля.

– А-А-А-А, – командир завопил и схватился за шлем, – ЧТО ЭТО ЗА ЗВО…

Отталкиваюсь от торчащей плиты, за секунду преодолеваю пять метров и скрещиваю руки возле шеи солдата.

Блестящие от дождя лезвия отрубают голову жертве.

"Один"

– С-стреляйте в не…, – сквозь боль лопающихся перепонок кричал Седьмой.

"Два", – жало вылетает из руки и пронзает грудную клетку, – "Что за идиоты разговаривают в бою?"

Слышится первый выстрел.

И первая же пуля пролетает мимо в нескольких сантиметрах от головы.

"Три", – ещё один теряет сознание от нестерпимого звона.

Присаживаюсь, распрямляю ноги и залетаю на трёхметровую колонну, цепляясь жалом за хрупкий бетон.

"Четыре", – вновь распрямляю ноги и стрелой влетаю в голову Пятого, пронзая клинком челюсть.

Отрубленная когда-то голова упала только сейчас – на все действия не ушло и пары секунд.

Пятый скатывается с жала и глухо падает на землю, всё ещё дёргаясь в предсмертных конвульсиях.

Слышится выстрел. Я получаю пулю в ребро, ногу и шею.

"Дробовик, значит", – мелькают мысли при падении наземь

Хризалида успешно останавливает снаряды, однако от кинетической энергии меня это не спасает.

"Пять", – единственный военный с полным комплектом экзоскелета простреливает себе голову.

Я подскакиваю, притягиваю застрявшее в солдате жало и за три скачка по стенам сокращаю дистанцию с подстрелившим меня врагом, уклоняясь от довольно метких выстрелов.

"Шесть", – на подлёте отрубаю ему руку, вонзаю вернувшийся клинок в землю и с трудом останавливаюсь, попутно отрубая и ноги.

– А-А-А-А, – верещал он, держась единственной конечностью за оголённую кость руки.

– Заткнись, – ловкое движение, и клинок рвёт глотку пареньку лет двадцати.

– КТО ТЫ ТАКОЙ? – вопит трясущийся парень без шлема.

– Можно сказать тот, из-за кого и началась эта война.

– Ч-что? ЧТО ТЫ НЕСЁ…

"Семь", – граната на пояснице разрывает его на несколько частей.

– Эх, идиоты, – вздохнул я, – Только замарали.

Клинки въезжают обратно в предплечье, а нога принимает человеческий облик.

– Ещё объясняться теперь, – ноги сами пошли к рюкзаку, – А она ведь полюбому места себе не находит.

Поправляю лямки, беру снайперскую винтовку и спускаюсь на третий этаж, утирая лицо от дождя и краем глаза цепляясь за книжный магазин.

– Хм-м-м…, – в памяти всплыло лицо безымянного мальчугана, – Ладно, что уж там, – хватаю первые попавшиеся книги и выхожу из здания.

Раздаётся ошеломительный взрыв на последнем этаже и едва ли не всё строение рушится от прошедшей волны.

"Хорошо, что они напичканы взрывчаткой в случае чего. Только вот жаль, что их начальство потеряло всю связь с бойцами", – я ухмыльнулся, – "Для них конечно же жаль. Мне то похер – сдохли да сдохли"

Аккуратно следую по оставленным отпечаткам сапог и наконец дохожу до заветных развалин.

Дождь прекратился.

– А они мне откроют? – приложил я руку к подбородку, – Может стучать одиночными редкими уда…, – внимание привлекает лежащий у люка пейджер, – Надо же, – ухмыляюсь и жму на кнопку.

Потом ещё раз.

И спустя секунду ещё раз.

Три одиночные вибрации – вот что должны услышать на том конце.

И, хвала небесам, их услышали.

Раздаётся тихий скрежет, и люк медленно открывается.

– Артур? – зачем-то спрашиваю я у наставленного на меня дула пистолета.

– Твою мать, ты жив? Хвоста нет?

– Не, – кидаю груз вниз и ловко спускаюсь по лестнице, – Всё в поряд…

В темноте стояла Ева с приложенными к груди ладонями.

– Что-то не так? – спрашиваю у неё.

– Ты… т-ты жив? – она делает пару шагов навстречу.

– У вас это что, семейное?

– Ты жив! – она подбежала и крепко меня обняла, утыкая лицо в грудь, – Б-боже, ты и впрямь жив, – заревела девушка.

– Ч-что не так? – поворачиваюсь на Артура.

"Боже, уберите эту сопливую!"

– Тебя уже похоронили, Авенир, – парень хлопает меня по плечу, – Но ты вернулся. И более того – с припасами.

Ева ревела всё громче и обнимала всё сильней.

– Но самое главное – ты спас мою сестру, поставив на кон свою жизнь, – он вздохнул и утёр глаза, – Прости меня. Единственный слабак здесь я.

– Все мы ошибаемся, – ответил я.

"Сдохни"

– Но всё прошло как нельзя лучше. Я жив, и у нас два полных рюкзака.

– Да, пожалуй, ты прав, – он тяжело выдохнул и открыл мой рюкзак, – Что это?

– Шоколад.

– Ха? – посмотрел он на меня.

– Просто кто-то очень любит шоколад, – улыбнулся я и положил ладонь на дёргающуюся голову Евы.

– Спасибо, – прошептала она, – Спасибо…, – хиленькие ручки сжимали меня всё сильней.

Рука случайно соскочила с чёрных волос, и я тут же вернул её обратно.

А затем ещё раз.

И ещё.

И стоит ли говорить, что после первого раза, происходило это не случайно?

"Приятное чувство"

Да, мне понравилось гладить Еву по голове.

И да – мне хотелось из-за этого умереть.