— Ах, даже так, мисс Вайолет? А вы в курсе, что по вашему отделу ходят слухи, что в данный момент вы далеко не работой заняты? Говорят, якобы вы ровно в эту секунду предаётесь плотским утехам прямо в этом кабинете!
Фиалка, что сидела на крутящемся кресле, полностью развернулась в мою сторону и вызывающе положила ногу на ногу. Юбка, что плотно облегала ягодицы и ноги, задралась достаточно, чтобы не показать ничего сокровенного, но открыть значительную часть голых упругих бёдер.
Я сглотнул. Как-то это… вызывающе. Даже слишком.
— Ох, вот уж новость. Никогда не было и вот опять. И что же вы, подчинённый, предлагаете своей начальнице со всем этим делать?
— Ну-у-у-у не знаю. Но я сделаю всё, что вы прикажите для урегулирования этого вопроса.
Вайолет на пару секунд задумывается, прикусывает ноготь и плавно встаёт с кресла.
— М-м-м, давайте для начала проведём брифинг.
Я мотаю головой.
— В курсе ли вы, почему в слухи о безудержных утехах этой похотливой начальницы верит так много народа?
Мотаю головой, наблюдая за ухмыляющимся лицом приближающейся Фиалки.
— Все слухи звучат так правдоподобно, потому что при желании владельца, кабинет становится полностью звуконепроницаемым. Ты об этом знал?
Мотаю головой. Вайолет снимает резинку с волос и распускает волосы.
— Мне удалось проверить это лично — во времена тоски по одному уволившемуся коллеге. И ни-и-икто ничего не слышал, — она садится мне на колени, — И ещё я знаю, что кабинет
Мотаю головой.
— Вам требуются доказательства? — девушка обнимает меня за шею.
Киваю. Вайолет хищно улыбается, отчего я невольно сглатываю и подмечаю одну деталь.
Сегодня она особенно сексапильна и вызывающа. Даже в несколько раз сильнее, чем когда стояла голая в душе. Сейчас, успешно сдерживаемое возбуждение прорвалось через барьер моих эмоций, и управляемая похоть впервые за всю жизнь взяла вверх.
Сегодня, сейчас, Вайолет намного сексуальней, нежели была всегда.
Прямо в эту секунду я никоим образом не мог сопротивляться её чарам.
И я не знаю почему.
Валир — 32
— Грю, докладывай.
— Новости хорошие, господин.
— Да ну? — искренне удивляюсь, — Уже две главы подряд они у тебя хорошие. Неужели скоро снег пойдёт? — я обратил внимание на его покрытую инеем руку, — Если не уже.
— Наши бравые отряды зачистили территорию вблизи Империи, однако аванпост Альянса всё ещё не желает сдаваться и подпускать нас к столице. Причина неизвестна. Придурки они какие-то, господин. Империя и так им не помогает, но они всё равно выставили этот сраный аванпост. Видимо, тянут для чего-то время. Мистер Корова хочет с вами связаться для координации дальнейших действий.
— Так ведь он до этого и сам справлялся.
— «Вариантов событий много. Нужно мнение господина», — гоблин попытался спародировать коровий голос.
— Что-ж… благодарю. В кои-то веки целая череда хороших новостей, — я призадумался.
Если
Страшно сглазить.
— Что-ж, больше новостей нет, — сказал гоблин.
Мы попрощались, и серый шаман с обмороженной рукой улетел через алый портал как всегда работающего Гархала.
— Хозяин…, - открывается очередная воронка, и из него выходит наш старый добрый Дракула.
«А вот и последнее заблудшее дитя», — улыбаюсь я уже не первой встрече старшего сыночка.
На самом деле, Дракулу отыскали ещё четыре дня назад как раз у столицы империи, где его, бедолагу, в прошлый раз и оставили. Это оказалось несложно, ибо теперь я был не настолько тупорылым, чтобы забывать базисные вещи. Например, игровую карту с отображение всех подданных.
Знакомьтесь, Дракула — высший вампир, отменный некромант и тотальный пацифист.
Так уж вышло, что перед исчезновением я дал строжайший приказ тогда ещё глупой летучей мыши: «Ни за что не навлекай на себя беду и просто дождись моего возвращения». Кто-ж знал, что мышка поймёт это настолько буквально, что в её красных глазках любая опасность тут же приравняется к непростительному греху, ровно как и поедание бродящих по лесу людей. Все, кого она убивала — животные. И то, с большим сожалением.
В итоге из-за особенностей своего вида, стая Дракулы начал расти в геометрический прогрессии, отчего и сам Дракула эволюционировал как на дрожжах. И ввиду столь светского образа жизни, нежелание сражаться закреплялось с каждой последующей эволюцией.