Похождения одного матроса

Бутс не переставал сманивать Чайкина остаться в Сиднее, чтобы потом отправиться в глубь страны искать золота, и Чайкин наконец решился просить рассчитать его и отпустить с брига. Причиталось ему около пятидесяти долларов, и с этими деньгами он рассчитывал обернуться первое время.

Но штурман, к которому Чайкин обратился с этою просьбой, решительно объявил ему, что капитан Блэк не отпустит Чайка.

— Но я не подписывал бумаги! — старался объяснить Чайкин.

— Все равно. Не отпустит и не даст расчета. У него, видите ли, уже готов давно новый груз. Он торопится взять его и уходить. Будем грузиться день и ночь. И то мы запоздали. А надо еще вытянуть такелаж. Он ослаб после шторма. Работы по горло, и некогда искать нового матроса.

— А куда мы отсюда пойдем?

— Я и сам не знаю!.. А вы напрасно хотите оставаться в Австралии. Верно, Бутс золотом сманивает. Так ведь он сумасшедший, и вы ему не верьте, что скоро сделаетесь богачом. Уж если хотите быть миллионером, то подождите, пока «Динора» вернется домой, во Фриски. Там и оставите бриг, если здесь вам не очень нравится… Только уж шельму Абрамсона комиссионером не берите. Поняли, Чайк? Все поняли? — засмеялся штурман.

— Все не все, а понял, сэр!

— У нас в Северной Америке можно разбогатеть, если у вас хорошая башка. Только вам, Чайк, не разбогатеть. Вы даже из-за Чезаре готовы бросаться в воду! Это, впрочем, не мое дело… А если вы настаиваете уйти с «Диноры» с Бутсом, то я скажу капитану. Хотите?

— Скажите.

— Ладно. Как только он выйдет, скажу и посмотрю, что из этого выйдет.

Капитан Блэк только раз съезжал на берег и пробыл на берегу целый день. Все остальное время он оставался на бриге и нередко выходил на палубу и поторапливал выгрузкой.

Чезаре всех уверял, что капитан получил деньги и за груз и за фрахт и что у него в каюте такая изрядная сумма денег, что хватило бы на всех матросов.

Чайкин в числе других матросов подавал из трюма мешки, когда боцман сказал ему, что его требует капитан.

— Где он?

— На юте. Идите скорей, Чайк.

Чезаре подозрительно взглянул на Чайкина.

— Зачем он вас зовет? — спросил неожиданно Чезаре.

— Хочу уходить с «Диноры».

— Так он вас и пустил! — засмеялись многие.

Когда Чайкин, поднявшись на ют, приблизился к капитану, тот спросил довольно мягко:

— Хотите уходить, Чайк?

— Да, сэр! — ответил Чайкин.

— Вы не вправе, Чайк. Должны были предупредить при найме.

— Я не знал этого.

— Верю вам, Чайк, и рассчитал бы вас, но тогда я должен отпустить и других, если они захотят. Вы понимаете?

— Понимаю, капитан.

Блэк помолчал и, оглядывая с ног до головы Чайкина любопытным взглядом, продолжал:

— И знаете ли, Чайк, послушайте моего совета: не ищите вы золота в Австралии. Мне Гаук говорил… И вообще не идите в золотоискатели. Это — игра, а для игры нужны деньги, которых у вас нет. Потерпите-ка на «Диноре»… А когда вернемся во Фриски, я охотно помогу вам приискать порядочное место. Вы стоите этого, Чайк! Стоите, Чайк! — повторил Блэк.

И его, обыкновенно суровый, голос звучал мягко и ласково.

Чайкин поблагодарил капитана.

— Поблагодарите, когда дело будет сделано, а пока скажите Гауку, что с первого числа вы получаете, как рулевой, двадцать пять долларов в месяц. Понимаете, что я вам сказал, Чайк?

— Понимаю и…

— Не благодарите, Чайк, а скажите от меня Бутсу, что он спятил с ума. Откуда это он слышал, что в Австралии есть золото?

— Не знаю.

— Он, этот Бутс, решительно безумный человек, если воображает найти золото… Жаль, что он уходит… Он тоже порядочный парень… Можете идти, Чайк… Да смотрите, остерегайтесь Чезаре! — тихо прибавил он.

Чайкин ушел от капитана, очень довольный прибавкой жалованья. О таком заработке он никогда и не мечтал.

— Ну что, Чайк? Как ваше дело? — спросил его штурман.

— Остаюсь. Но капитан прибавил мне жалованье и велел вам сказать.

— Сколько он вам назначил?

— Двадцать пять долларов.

— Очень рад за вас, Чайк, и рад, что вы остаетесь на «Диноре».

Когда Чайкин спустился в трюм, чтобы снова приняться за работу, со всех сторон посыпались вопросы:

— Ну что, очень вас ругал капитан?

— Обещал плетей, собака?

— Грозил размозжить голову?

И когда Чайкин стал объяснять, медленно выговаривая слова и путаясь в них, что капитан не ругался, а, напротив, прибавил жалованья, то решительно все были изумлены.

И даже боцман воскликнул:

— Вот так штука! Чем вы укротили этого человека?

— Положим, вы стоите прибавки, Чайк, — вкрадчиво проговорил Чезаре, — а все-таки… удивительно. Впрочем, у капитана теперь много, много денег.

— Откуда? — спросил кто-то.

— А за груз получил!

— Вы видели, как он получил? — спросил насмешливо боцман.

— Этого не видал, но кое-что другое видел, когда капитан с берега вернулся… У него, должно быть, столько денег, что всем нам было бы довольно! — значительно продолжал Чезаре, когда боцман ушел.

Сообщение Чезаре, видимо, произвело впечатление.

Выгрузка была окончена в двое суток, и Бутс уехал с брига.

Прощаясь с Чайкиным, Бутс крепко пожал ему руку и сказал:

— Жалею, что вы не хотите быть миллионером, Чайк. Надеюсь, встретимся еще… Вот адрес моей матери в Фриски. Через нее вы узнаете, где я.