Похмельный синдром

– В каждом месяце есть десятое число. – Китаец был невозмутим, хотя и знал, что это было последним сроком обязательных платежей.

– Хочу поставить тебя в известность, – заявила Лиза, что на нашем счету денег осталось на одну канистру бензина для твоего джипа.

– Значит, еще немного можно поездить. – Китаец насмешливо взглянул на Лизу. – Поступлений ниоткуда не предвидится?

– Хм, – усмехнулась она, – если только продать твою квартиру или джип.

– А что? – Танин наморщил лоб. – Это идея. Сколько, ты думаешь, я могу за него выручить? – Он посмотрел на Бухмана, который задремал, облокотившись на стол. – Игорь Юрьевич! – Китаец повысил голос.

– Что? Что? – Бухман заморгал глазами.

– Сколько мне дадут за мой «Массо»?

– Ты что, мамуся, хочешь продать свою тачку? – недоверчиво посмотрел на него Бухман.

– Угу, – кивнул Китаец, – все равно я им почти не пользуюсь.

– Не вздумай, – решительно сказала Лиза, не ожидавшая такого поворота разговора, – как-нибудь прорвемся.

– Так сколько? – не обращая внимания на ее возгласы, Китаец уставился на Игоря.

– Игорь Юрьевич, не слушайте его, – торопливо проговорила Лиза и повернулась к шефу: – Если ты продашь машину, считай, что я у тебя не работаю.

Она выбежала из кухни, с силой захлопнув за собой дверь.

– Тебе че, деньги, что ли, нужны? – понизил голос Бухман. – Сколько?

– Налоги, коммунальные платежи, зарплата Бедной Лизе… – начал перечислять Китаец, но Бухман, сделав недовольное лицо, прервал его:

– И из-за такой ерунды, мамуся, ты собрался продавать «Массо»? Да такая тачка одна во всем Тарасове.

Китаец пожал плечами.

– Погоди-ка, – сказал Бухман и вышел на минуту в гостиную, откуда вернулся со своим кейсом, – со мной вчера вечером один клиент рассчитался на дому. Держи.

Он достал из «дипломата» две банковские упаковки пятисотрублевок и бросил их на стол.

– Если будет мало, – добавил он, – звякни мне в контору, что-нибудь придумаем.

– Но…

– Отдашь, когда разбогатеешь, – перебил его Бухман.

– Ну, я пошел, мамуся, уже полдевятого – меня клиенты ждут.

– Спасибо, Игорь, – Китаец взял деньги и сунул в боковой карман пиджака.

– Чао, Ли Зи, – Бухман заглянул в гостиную, где сидела Лиза, и, надев свой шикарный, привезенный из Италии пуховик, вышел из квартиры.

Китаец прошел в ванную, разделся и встал под душ. Тугие струи, врезаясь в его тренированное тело, смывали напряжение и усталость. После душа он почистил зубы, побрился, протер лицо лосьоном и, накинув халат, прошел в спальню. Там надел свежее белье и закурил, раскинувшись на неразобранной кровати.

«Светлана сказала, – вспомнил он, – что ее муж завтра прилетает из Москвы. Надо бы встретиться с ним».

Он бросил окурок в пепельницу, стоящую на полу рядом с кроватью, полежал еще несколько минут, расслабляя каждую мышцу, и, пружинисто поднявшись, направился в гостиную.

Лиза сидела на кресле перед телевизором и щелкала пультом, переключаясь с канала на канал.

– Поехали, – сказал он ей, – на работу пора.

– Вспомнил наконец-то о работе, – ехидно заметила Лиза, но послушно поднялась и, выключив телевизор, направилась к двери.

Они молча оделись и вышли во двор.

Глава 3

– Прошу, – Китаец открыл дверцу «Массо» и помог Лизе забраться в машину.

Через несколько минут «Массо» остановился на широкой улице напротив старого одноэтажного дома, в котором лет сто назад обитал какой-нибудь отставной поручик. Почему именно поручик? – можете спросить вы. Да просто Китайцу нравилось думать именно так. Одно время он арендовал это старое благородное строение. Это был еще крепкий дом со слегка покосившимися оконными и дверными косяками, которые Китаец не стал менять после покупки дома. Во-первых, потому что после оплаты счетов на капитальный ремонт не оставалось денег, а во-вторых, и это было, пожалуй, определяющим, ему хотелось сохранить ауру этого дома, такую живую и легкую. Впрочем, небольшой косметический ремонт сделать все же пришлось: он заменил электропроводку, старые обои, покрасил полы и сделал еще кое-какие доработки.

В доме было две комнаты. Одну из них занимала Лиза, вторая служила ему кабинетом. Кроме того, что Китайцу нравились скрипучие, обитые вытертой кожей двери, у дома было еще одно или даже два несомненных достоинства: он находился почти в самом центре и был неприметным в ряду похожих на него домов. На противоположной стороне улицы уже давно возвышались современные девятиэтажки, а эта сторона оказалась как бы забытой строителями.

Китаец отпер дверь своим ключом, отключил сигнализацию и через приемную прошел к себе в кабинет. Сняв куртку, повесил ее на спинку кресла и, расстегнув пиджак, сел за стол. В голову лезли мысли о Светлане, о том, какой она была… Он только успел закурить, как в комнату вошла Лиза и нерешительно остановилась у двери.

– Что? – Китаец с грустью посмотрел на нее.

– Танин, – вздохнула она, – сегодня десятое…

– Кажется, ты мне об этом уже говорила, – задумчиво произнес он.

– А что толку-то? – невесело усмехнулась она. – Вообще-то это твое дело.

– Черт, – он чуть не хлопнул себя по лбу, – ну конечно, мое.