Похитить императора

Кромер с облегчением вздохнул и расслабился. Однако уже через мгновение почувствовал легкое раздражение в связи с тем, что проявил слабость и напрасно потратил столько времени на такую маловероятную угрозу. Он допил виски, погасил в кабинете свет и спустился в подземный этаж, где его ждал «даймлер» со спокойно дремавшим на сиденье шофером. К полуночи Кромер был в своей лондонской квартире.

* * *

Пятница, 19 марта

– Вы теперь понимаете, мистер Юфру, что должны были чувствовать мои коллеги и я сам.

Кромер сделал небольшую паузу и внимательно посмотрел в глаза Юфру, которого утром пригласил к себе в офис для дальнейших переговоров.

– После такого перерыва во времени, и принимая во внимание неопределенность политической ситуации в вашей стране, мы не можем быть уверены, что документы будут отражать волю и последнее желание императора, – продолжил Кромер. – Нам придется найти дополнительное подтверждение, возможно, даже заверение самого подписанта, прежде чем что-либо предпринять. Хотя вы, конечно, понимаете, что сделать это, увы, невозможно: его уже больше нет с нами.

– Понимаю, сэр Чарльз. Однако вы не подвергнете сомнению действительность подписи и печати императора?

– Ни в коем случае. Это мы можем удостоверить.

– С точки зрения законности документов и волеизъявления, сэр Чарльз, вас будет смущать только давность подписи, не так ли?

– Вы совершенно правы, мистер Юфру.

– Понятно. В таком случае я почти уверен, что подобной проблемы никогда не возникнет.

Кромер кивнул головой. Весь этот нелепый, заставивший его немного поволноваться заговор, если он даже и существовал где-то, помимо его собственного богатого воображения, был окончательно подавлен. Скорее всего без всяких дальнейших осложнений.

Слушая речь Юфру, можно было подумать, что все, о чем он говорил, было не чем иным, как чисто гипотетическим предположением. Он по-прежнему был очень вежлив и приветлив и высказал несколько хвалебных комплиментов в отношении хорошего вкуса сэра Чарльза и в конце концов покинул кабинет в отличном настроении.

Банкир остался сидеть за столом, погруженный в мысли. У него не было никаких других встреч, назначенных на это утро, вплоть до ленча, который он должен был провести в компании одного из маклеров.

Кромер испытывал некоторое раздражение и недовольство самим собой. У него было ощущение, что ему чего-то не хватает, что-то упущено в разговоре с Юфру. Конечно, размышлял он, у его соперников имелись лишь две возможности. Во-первых, банда Менгисту могла подделать или планировала подделку документов. Во-вторых, они уже могли располагать подлинным письмом, полученным тем или иным способом. В обоих случаях указанная на этих документах дата должна предшествовать времени смерти императора; теперь, после его разговора с Юфру, им станет известно, что просроченная дата уже сама по себе, автоматически, делает документ недействительным. Богатство навечно останется вне пределов их досягаемости.

Юфру проиграл. Кромер задумался. Но проиграл ли он? Он не выглядел человеком, который потерпел серьезную неудачу – ни злости и раздражения, ни подавленности и опасений в связи с тем, что обязан доложить о провале миссии своим боссам и разрушить их надежды. Нет, все выглядело так, словно он просто отказался от какого-то одного варианта действий.

Интересно, какие еще варианты имеются в его распоряжении? Что такое Кромер мог сказать эфиопу, что позволило бы этой банде иметь свободу действий и использовать новые возможности? Он сделал всего лишь одно позитивное утверждение, которое состояло в том, что распоряжения, если они будут соответствовать установленной процедуре, будут рассматриваться как подлинные документы, хотя дата их исполнения уже просрочена.

При каких условиях распоряжения могут быть восприняты им как подлинные и обязывающие к действию одновременно? Только в том случае, если указанная на них дата относится к последнему периоду времени. Конечно, конечно. Но тогда... если дата относится к совсем недавнему времени... Постойте... в этом случае император должен быть... Боже мой!

Кромер выпрямился в кресле, уставившись широко открытыми, но ничего не видящими глазами в противоположную стену офиса. Он испытывал то самое ощущение, которое выражается емким словом – эврика: открытие, сделанное на основе самых незначительных и почти незаметных фактов, но они, эти факты, обладают такой силой, что выводы оказываются абсолютно бесспорными.

Итак, император должен быть еще жив!

* * *

Кромер сидел, объятый ужасом от своей собственной догадки. У него не было никаких сомнений в правильности сделанного заключения. Это был единственный логический вывод из всей совокупности информации, включавшей в себя как суть, так и манеру высказываний Юфру, который имел здравый смысл. Но Кромеру надо было удостовериться, нет ли каких-нибудь других обстоятельств, которые бы противоречили этому выводу.