Похищение в Европу

— Какой прелестный юбилей! — Тоном великосветского болвана заметил ОН. — Как мило с вашей стороны, что вы все это помните.

— Не ерничайте! Это не к лицу человеку, потратившему десять лет своей жизни на нарушение Закона и десять лет моей жизни на исправление ваших нарушений…

— Что поделаешь, Господин Мой Надзиратель, каждому — свое.

— И что же, вы довольны этим "своим"?! А я — нет! — Надзиратель встал, невысокий, сухонький, жилистый, смуглая кожа поблескивает на порядком облысевшей голове, форменный китель сидит как на манекене — ни дать ни взять — душка-кукудрыг из бригады Огнеруких Бронелобов. — Вы только посмотрите, что вы понаделывали за эти десять лет. Вашим именем завизировано около тридцати "Голосов Отечества", но лишь треть из них приходится на истинных селектов. А это значит, что вы двадцать раз сознательно нарушили параграф 5 пункта 13 Уложения о Вбросах и Выбросах, а также статьи 10, 11, 14 и 17 Аксиомы Чистой Крови. За это вы были неоднократно штрафованы, вам понижали статус, но вы продолжали споспешествовать инфильтрации руттов в Величественную Селектиду. — Здесь Надзиратель откашлялся и глотнул минералки из стакана.

— Вы, несомненно, правы, Господин Мой Надзиратель, — смиренно ворвался ОН в неожиданную паузу, — но я действовал, исходя из Наивсеобщайшего Кодекса, точнее, из его Постулата Милосердия. Я могу представить вам все документы, свидетельствующие о том, что этим особам в Орбо-Нова угрожала смертельная опасность.

— Но вы ведь не станете отрицать, что именно Орбо-Нова, а не Величественная Селектида, является их родиной? — парировал Надзиратель. — Моральный императив не суть детерминанта концептуально-юридического консенсуса. Или, быть может, вы хотите Повторения?

— Коль славен наш Господь в Селектиде, Господин Мой Надзиратель, я думаю, он не допустит, чтобы двадцать законопослушных руттов, платящих налоги и работающих на благо Величественной Селектиды, начали вдруг угнетать остальное население…

— Но если каждый селект выдаст "Голоса Отечества" двадцати руттам, это будет уже не Селектида, это будет еще одна Орбо-Нова… В конце концов, это не самая наглая ваша выходка. Два года назад вы запросили "Голос Отечества" для руттенки, названной вами вашей невестой. Но, почему-то, выехав, она оказалась не под вашим свадебным балдахином, а вышла замуж за совершенно другого человека за Далекими Буграми. Не является ли этот ваш поступок — а я ни на секунду не сомневаюсь в том, что вы заранее знали, что так и получится — подтверждением вашей непреодолимой злонамеренности и правильности принятых к вам мер?!

— Вам виднее, Господин Мой Надзиратель, — ответствовал ОН, потупив глаза. "3ря я затеял этот спектакль, все равно он ничего не разрешит. Ладно, ждать осталось недолго".

И действительно, пройдя фазы воспоминаний и обличений, Надзиратель вошел в предпоследнюю фазу — педагогическую:

— Посмотрите на что вы похожи, — и попытался подсунуть под нос ЕМУ зеркало. — Вам нет еще сорока, а вы выглядите старше меня. У вас ничего нет, вы живете на какие-то нищенские подачки, вы одиноки, вы угнетаете свой организм пивом и сигаретами, вы даже на родном языке говорите с акцентом…

— Это не мой родной язык, — ОН произнес внятно и тихо, почти про себя.

— У вас нет профессии, нет будущего. И я говорю вам — одумайтесь, вернитесь в нашу дружную селектскую семью и она примет вас как блудного, но родного сына. У вас будет дом, жена, дети, работа и вы перестанете, наконец, спасать этих грязных руттов от самих себя…

— Вот теперь Господин Мой Надзиратель я точно вспомнил, что мы знакомы десять лет. И в который раз за эти десять лет, давшиеся мне дорого, я повторю, что людей надо спасать независимо от того рутты они или селекты и для этого все средства хороши… Но сегодня я впервые хочу попросить вас об одолжении лично для меня. Очень близкий, дорогой мне человек может погибнуть в Орбо-Нова. Я умоляю вас разрешить мне выслать ей "Голос Отечества".

— А-а, очередная невеста. Знаете, я могу сочувствовать вам — в душе, могу соглашаться с некоторыми вашими высказываниями, но верить вам я — увы! — уже не способен и посему вы, многолетний нарушитель Закона, такого разрешения от меня не получите. А если вы так заинтересованы в этой особе, то езжайте за ней в Орбо-Нова и женитесь. Потом вы можете вернуться, но помните, что развод у нас возможен только через десять лет, а въехать сюда ваша подруга сможет только с вами и только в качестве вашей супруги. Но лучше всего — и для вас, и для нас — оставайтесь-ка вы в Орбо-Нова. Селектида и без вас обойдется.

И Надзиратель протянул ЕМУ заранее приготовленный бланк разрешения на выезд. "Хорошо работают, — подумал ОН. — Технический прогресс, знаете ли…"

III

Но надо было еще договориться на работе. Не желая тратить время на препирательства с непосредственным начальством, ОН отправился сразу к Другу. Друг был живым олицетворением удачи, приехали они одновременно, начинали одинаково, а какая теперь вилла, и машина, и семья, и вот ЕГО взял на службу, пригрел на синекуре.