Похищение Афины

Я согласилась немного отдохнуть в тени, но на самом деле мечтала укрыться в доме и спрятаться от всех, хоть и праздничный это был день. Я знала, что сейчас такой отдых для меня невозможен. Перикл, видно, почувствовал, насколько мне тяжело, потому что заговорил так, будто прочел мои мысли.

— Лучшее, что можно сделать, — это не придавать значения происшедшему и провести нынешний день так, как мы намеревались. Слова этой женщины развеются дымом, она ненавидит меня с тех самых пор, как я отказался иметь дело с ее дряхлыми прелестями.

Если он окажется прав и обвинения, возведенные Эльпиникой, действительно развеются как дым и я никогда их больше не услышу, то я сохраню происшествие в тайне от Перикла. Если же этого не случится, я вынуждена буду признаться.

— Не думаю, что кто-либо из женщин, независимо от возраста, оказавшись отвергнутой, не почувствует обиды, — предложила я самое простое объяснение выходке Эльпиники, косвенно отрицая ее обвинения.

— Именно по этой причине право избирать возлюбленную, как и многие другие права, надлежит оставить мужчинам.

Как и любой из тех, кто наблюдал за священнодействиями Диотимы, главной жрицы города, я чувствовала страх перед ее властью. К числу ее обязанностей принадлежало толкование различных предзнаменований, и не так давно, несколько месяцев назад, Диотима предрекла, что в Афинах разразится эпидемия чумы. Объявляя, что страшная болезнь уже на пути к городу, она сказала, что слышит, как скачет по равнинам Аттики ужасный всадник, сея вокруг себя смерть, как приближаются звуки барабанного боя, сопровождающего его. Это пророчество наделало много страхов. Люди запирали свои дома и разъезжались из Афин. Некоторых охватил такой ужас, что они предпочли броситься с обрыва и разбиться, чем пасть жертвой чумы. Беременные старались выкинуть плод, мужчины готовы были собственноручно лишить жизни своих детей, только бы не наблюдать в бессилии, как убивает тех страшная болезнь. Желая прекратить этот массовый психоз, Диотима пообещала принести во время празднования в жертву овна и таким образом отсрочить приход чумы на десять лет. По истечении же этого срока она еще раз попытается узнать волю богов.

Я не собиралась посещать эти священнодействия. Солнце уже садилось, и мне хотелось только одного — скрыться от людских глаз и отправиться домой присмотреть за приготовлениями к предстоящему нынешним вечером пиру. Но распорядок празднеств предусматривал еще жертвоприношение Пандросос, служительнице Афины, наиболее послушной ей, а оттого и самой любимой. Я попросила Перикла позволить мне присутствовать на них, только не рассказала, почему это для меня так важно. Когда же жертвенная кровь пролилась на алтарь, я мысленно вознесла молитву о том, чтобы нависшее надо мной несчастье было задержано так же, как чума, угрожающая Афинам, а если возможно, и вообще исчезло.

В течение всех пяти дней праздника сотни волов бывали принесены в жертву богине на ее алтарях на Акрополе, но жертвоприношение в честь Пандросос считалось особо важным.

История Пандросос излагалась во многих версиях, но каждая их них имела одно общее место — Гефест, хромоногий бог-кузнец, воспылал страстью к Афине, прекрасной девственной богине. Когда он сумел выковать для нее удивительной красоты щит и нагрудник, Гефест решил, что теперь богиня согласится одарить его ласками. Но любовные утехи были отвратительны Афине, и когда он приблизился к ней, богиня оттолкнула его с такой силой, что семя возбужденного Гефеста изверглось на ее обнаженную ногу. Пораженная происшедшим, она мгновенно смахнула его на землю, из которой тут же выполз Эрехтей — полумальчик-полузмей, первый афинянин. Афина подняла его и, положив в прекрасный ларец, отдала трем дочерям Кекропа, наказав девушкам беречь его, но никогда не заглядывать внутрь. Пандросос послушалась приказания богини, но ни Герса, ни Аглая не смогли устоять перед искушением. Когда они открыли ларец, вид мальчика-змея так ужаснул их, что обе бросились с вершины Акрополя вниз.

Такова судьба всех непокорных женщин. Более же разумной Пандросос было посвящено святилище на том же холме, рядом с храмом Афины, где люди многие века почитали их. Поскольку жертвоприношение Пандросос отчасти уходило корнями в те времена, когда в жертву приносили невинных девушек, то ныне этот ритуал был более торжественным, чем остальные. Например, обычно мясо жертвенных быков раздавалось всем собравшимся, но овна с алтаря Пандросос могли отведать только немногие посвященные.