Похищение

Теперь уже Хирург-Фоменко нисколько не сомневался, что вновь обрел кров и любовницу. Есть ему еще не хотелось, но и отказываться он не стал. Конечно, им надо хорошенько вспрыснуть его возвращение! Но вызывала досаду мысль, что постель еще не остыла от постороннего мужика.

— Ну что же, идея хорошая! — одобрительно кивнув головой, бодро произнес он, опуская на кушетку свой вещевой мешок. — Только сначала приму душ и еще попрошу тебя, Софочка, сменить постельное белье. Начнем все по-новому!

Несмотря на апрельскую теплынь, в маленькой гостиной сауны было жарко натоплено. Завернув в махровые простыни свои красные, распаренные тела, Василий Коновалов и его правая рука, Иван Пронин, известный среди своих как Проня, покряхтывая от удовольствия, пили из литровых кружек пенистое пиво. Перед ними на столике красовалось большое блюдо с вареными раками.

— Ну так что ты узнал про этого Хирурга? Он вот-вот должен ко мне прийти, — скосил белесые глаза на подельника Седой, продолжая обсасывать клешню. — Его на днях выпустили из тюряги, но он что-то не спешит показываться.

— Наверное, загулял братан, — благодушно отозвался Проня. — Понятное дело, дорвался до воли!

— Так что же ты о нем узнал? — настойчиво потребовал Седой. — Как считаешь: ему можно доверять?

— Вполне. Надежный кореш, — уверенно произнес Пронин и, прожевав, привел добытые им факты: — Этот Фоменко, во-первых, умеет держать язык за зубами. Когда их повязали, никого не выдал!

Он сделал паузу, отпивая из кружки, и с уважением добавил:

— Во-вторых, он не только поставлял покойничков, но сам же их и потрошил. Мне сказали, что тот, кто должен был это делать — молодой врачишка Власов, охотно перевалил свою работу на него. Я его видел: эдакий пижон-чистоплюй, — презрительно скривил он губы. — Видно, боялся ручонки замарать.

Его информация, похоже, удовлетворила Коновалова.

— Ну что же, такой человек будет нам полезен, — допив свое пиво и вновь наполняя кружку, заключил он. — А что, этот Власов совсем пустое место? Я хотел бы с ним поговорить до встречи с Хирургом.

— Насколько я понял, он доброго слова не стоит. Загребущ, но сачок: не очень любит работать. Однако, похоже, что без него не обойтись.

— Это почему? — поинтересовался Седой.

— Он — связующее звено между заказчиками и исполнителями, — объяснил Проня. — Эти все ученые медики, кому нужны органы для пересадки, видите ли, не желают иметь дело с криминалом. Он же, Власов, нами не брезгует.

Сказанное задело Седого за живое. Он так двинул по столу своим пудовым кулачищем, что со звоном подпрыгнули кружки, расплескав пиво.

— Ну и подлые твари! Будто сами под статьей не ходят. А то, что они делают, не криминал? Покупают и продают краденые человеческие органы! Будто не знают, каким путем их добывают, — его и так красное лицо стало багровым. — Делают свой бизнес на крови, а нами брезгают, суки! Да они хуже нас!

— Само собой! — согласно кивнул Проня. — Мы хоть не изображаем из себя честняг. Эти же двурушники трубят, будто спасают здоровье больных, а нас заставляют губить здоровых людей. Да еще наживаются на этом!

Он, не спеша, наполнил свою кружку пивом и хмуро добавил:

— Со мной этот их главный, профессор, и говорить не захотел. Пижон Власов объяснил мне, что старик должен быть вне всяких подозрений. На нем вроде весь их бизнес держится. Молодчик признался, что когда Хирурга и другую мелкоту, — Проня криво усмехнулся, — повязали мусора, то старого хрыча они не выдали, чтобы не погубить все дело.

— Значит, у него все нити в руках? Это он с нами будет рассчитываться?

— Не знаю. Больше мне ничего выяснить не удалось, — развел руками Проня. — Я понял только, что расплачивается за товар какая-то посредническая фирма. А сама выдает бабки или они идут через профессора — неизвестно.

— Ладно, Проня, допивай пиво и давай собираться! — Василий Коновалов сбросил с себя простыню и поднялся. — Не забыл, что у нас в шесть стрелка? А подробности этого дела я выясню у пижона Власова и Хирурга.

Поводя широкими плечами и играя рельефными мышцами, Седой нагишом проследовал к вешалке с одеждой, а довольно хилый Проня проводил его статную мощную фигуру завистливым взглядом.

Причина, по которой Сергей Фоменко до сих пор не пришел к Седому, оказалась очень простой. Получив отставку, любовник Софы — Борис, здоровенный охранник автостоянки, так его «разукрасил», что понадобилась целая неделя, чтобы физиономия Хирурга приняла приличный вид и он смог появиться на людях.

Виновата в этом оказалась его Софочка, не удосужившаяся хотя бы сообщить своему секс-партнеру, с которым встречалась последний год и накануне провела ночь, что решила сменить его на другого. Она считала, что он ушел дежурить на двое суток, но случилась внеплановая замена, и Борис вернулся к своей возлюбленной. Ее он не застал, зато открыв своим ключом дверь, обнаружил в квартире незнакомого тощего мужика, вышедшего из ванной в его халате и тапочках.

— Ты чего это тут делаешь? — обомлел Борис, грозно надвигаясь на невесть откуда взявшегося гостя. — А ну скидавай мой халат! Совсем оборзел, что ли?