Покер на раздевание (СИ)

— Что-что? Буду соблазнять Авдеева.

Воцарилось молчание. Маруська смотрела на меня во все глаза.

— Милана! Скажи, что ты пошутила!

— В том-то и дело, что нет! Не поверишь, главное, что я его хочу на самом деле.

Достаточно ли просто хотеть? Казалось, совершенно простой вопрос, на который в принципе нет рационального ответа.

Но, сколько бы ни сыпалось вопросов, и сколько бы я сама себе на них не отвечала, оправдывая свое решение, словно возвращалась в точку отчета. Заново изматывая себя. Стоила ли на самом деле месть моей чести? Ведь соблазнив чужого мужа, я могла её потерять.

Потом в памяти всплывали слова и действия Риммы, и я вновь упрямо поднимала подбородок, отметая все сомнения.

— Вот мне совсем не нравится сейчас твой взгляд! – сделал заключение подруга.

— Мне вообще в последнее время мало что нравится. И ничего, не жалуюсь…

— Ой, Милана! – приложила она руки к горящим щекам.

— Ну что Милана? Я Милана уже знаешь, сколько лет?

— Сколько? – с сарказмом переспросила подруга.

— В наше время столько не живут!

— Да ну тебя, – махнула она рукой, – хотя мужик славный! Красавец. Высокий, подтянутый. Глаза цвета неба, а улыбка… – размечталась Маруська.

— Эй, обороты поубавь!

— Ой, Милана, куда мне! Тем более он так смотрит на тебя…

— Как? – спохватилась я и подалась вперед.

— Так, будто хочет тебя съесть. По-моему, я это уже говорила.

— А по-моему, он хочет другого, – понизила я голос до шепота.

— Ой, только без подробностей, прошу! – замахала подруга руками.

Хихикая, мы не заметили, как за окном начало темнеть. Маруська, кажется, позабыла о своем любимом чаде и совершенно не собиралась домой.

— Ты скажешь ему? – неожиданно перевела она тему.

Признаться честно, я не сразу поняла, о чем речь.

— Не поняла… – осторожно протянула, поглядывая на Маруську.

— Авдееву, про жену. Точнее, подозрения!

— Нет, конечно! Да и что я скажу? Что, может быть, там где-то когда-то я могла что-то заметить? Нет. И даже если бы у меня были доказательства, тоже бы ничего не сказала. Не в моем стиле лезть в чужую жизнь. Пусть сами разбираются.

— Да, ты права. Милые бранятся – только тешатся! А ты еще потом виноватой будешь.

— Вот и я о том же!

Маруська как-то странно поджала губы и, выдержав небольшую паузу, поднялась и сказала:

— Ладно, Милана, засиделась у тебя. Пора и честь знать, да и малая одна дома.

— Марусь…

Я тоже встала. Сама не знаю почему, но меня растрогало её участие во всем этом. То что она не стала меня ругать, отговаривать или, того хуже, осуждать. Ведь как бы там ни было и какой плохой, на наш взгляд, не являлась Римма, я не имела никакого права разрушать чужую семью. Вообще, моя цель – немного меньше, я, скорее, хотела утереть ей нос за все грязные сплетни и действия против меня. А вот разрушать семью было неинтересно.

Но я понимала, что даже одна-единственная измена – это начало разрушения. Авдеев – не тот человек, который закроет глаза на нравственную несправедливость. Более того, была уверена, если соскочит его предохранитель, жизнь всех нас изменится. И вот тут уже вопрос, в какую сторону: лучшую или худшую?!

— Милана, все хорошо. Не могу сказать, что ты правильно поступаешь, но это сугубо твое личное дело. Фантазировать, какая бы прекрасная из вас с Авдеевым получилась пара – это одно. А реализовать в жизнь – другое. Тем более, дети…

— Молчи! Я все понимаю. Это будет одноразовая акция, – скрепя сердце, сказала я.

Глава 8

Авдеев

Глубокая темная ночь. Вокруг – давящая, тяжелая тишина. Я бы даже сказал: гробовая. Минуты текли медленно, раздражая еще больше.

Я стоял на лестничной клетке и буквально подпирал знакомую до боли дверь. Хотелось постучать, дать о себе знать. Хотел войти в тихую квартирку, где все пропитано ЕЕ запахом. Безумно хотел ворваться в маленькое пространство на двоих и взять все то, что мне так откровенно предлагали.

Нет, блондинка никогда не переходила дозволенного, и с её соблазнительных губ не срывались слова, которые могли изменить многое. Но язык тела говорил о другом. Томный взгляд, который она прятала, приоткрытые губы, рваное дыхание, походка. Только её плавное покачивание бедер и ровная спина могли свести с ума. Что, собственно, постепенно и происходило со мной. Я сходил с ума по чужой женщине.

Пусть и в разводе, но она была не моей. Впрочем, я тоже не совсем свободен….

А она так желанна, и я, словно молодой сопляк, топтал порог перед ее квартирой. Тишина продолжала давить на сознание, сжимая в тиски. Послышался скрип половицы – и я замер. Не дышал. Боялся пошевелиться и выдать свое присутствие.

Скрипнули петли, и дверь почти неслышно отворилась. На пороге стояла ОНА. Сонная, красивая, в одной полупрозрачной короткой ночнушке.

Волосы хаотичным каскадом спадали на хрупкие плечи, словно окуная в облако. На нежной коже – ни грамма косметики. Губки, как всегда, слегка приоткрыты.

Взгляд скользнул ниже, на красивую тонкую шею. Еще ниже – и в следующий момент я забыл, как дышать. Под нежной полупрозрачной тканью вздымалась упругая грудь. Соски словно пуговки торчали, призывая попробовать их на вкус.