Показной блеск

— Тогда все прекрасно. — Я накрыла его рот своим, играя с ним своим языком. Пот на его верхней губе был соленым.

Руки Дакоты впились в мои бедра, разминая мои мягкие изгибы, прежде чем скользнуть под подол его рубашки. Когда он не нашел ничего, кроме обнаженной кожи, его язык нырнул мне в рот.

Я провела руками по его плечам и спине. Я возвышалась над ним на скамейке, заставляя его подняться мне навстречу.

Кожа на его пальцах была грубой по сравнению с мягкой плотью моей задницы, когда он погладил ее, подталкивая меня ближе. Его пряный запах окружил нас, теперь он стал сильнее, когда смешался с потом.

Мои руки скользнули вниз по влажным равнинам его спины, обхватывая мышцы, которые были такими же точеными, как и его пресс. Затем я подняла свое колено и оседлала его, прежде чем опуститься на него.

Сетчатая ткань его шорт не скрывала железный прут между нами. Я скользнула рукой вниз по его груди, ныряя под эластичный пояс и сжимая его шелковистый ствол, поглаживая, когда он застонал мне в рот.

— Презерватив. — Дакота начал подниматься, но я навалился на него всем своим весом, сильнее сжимая его член.

— Карман рубашки, — выдохнула я ему в рот.

Уголки его губ приподнялись к моим, когда он потянулся к карману. Звук рвущейся фольги, учащенное сердцебиение и прерывистое дыхание эхом разносились по комнате.

Дакота слегка приподнялся, одной рукой удерживая меня прижатой к нему, в то время как другая двигалась вокруг него торопливыми движениями, чтобы снять его шорты.

Я отпустила его член, взяла презерватив из его пальцев и натянула его на его твердость. Когда презерватив был на месте, он схватил меня за бедра, поддерживая, прежде чем поднять меня и посадить прямо на свой пульсирующий член.

— Черт, — простонал он, когда я ахнула.

— Ты ощущаешься так хорошо. — Моя голова склонилась набок, когда я растянулась вокруг него. — Так, так хорошо.

Его сочный рот прильнул к моей ключице, отодвигая рубашку в сторону. Он сильно сосал, когда поднял меня и снова опустил на свой член. Жестко.

Это движение вызвало у него шипение.

Он повторил это пять раз, прежде чем его руки опустились по бокам, и он раздраженно выдохнул.

— Руки болят. Давай поменяемся.

— Хорошо, — выдохнула я.

Он поднял меня, развернул нас обоих и уложил на скамейку, нависая надо мной своим толстым, длинным членом, который все еще глубоко внутри меня. Затем он приподнял мои бедра, проверяя угол наклона одним длинным рывком и глубоким погружением.

— Да-а-а. — Все мое тело чуть не оторвалось от скамейки. Как он так быстро сообразил держать мои бедра приподнятыми, я понятия не имела. Но это был единственный способ, которым он мог проникнуть так глубоко.

Выходки прошлой ночи сделали меня чувствительной этим утром, но небольшая боль, смешанная с сильным удовольствием, заставила меня терпеть и ждать удовольствия.

Если бы Дакота жил в Нью-Йорке, у меня был бы соблазн заниматься этим каждый божий день. Так что хорошо, что у нас было ограниченное время на это. Хорошо, что ни о каких отношениях не могло быть и речи.

Это хорошо.

Его движения стали быстрее, его руки держали мои ноги прямо под коленями. С каждым толчком вперед он притягивал меня к себе. Звук шлепающей кожи, его ворчание и мои вздохи прогнали тишину из спортзала.

Воротник моей фланелевой рубашки опустился на плечо, когда Дакота раскачивала нас взад-вперед на скамейке. С каждым толчком материал падал вбок, пока один из моих сосков не освободился.

Дакота заметил это и глубоко вошёл. Затем он склонился надо мной, взяв мой сосок губами и сильно посасывая его.

— О боже. — Мои руки погрузились прямо в его волосы, дергая за шелковистые пряди.

Он прикусил мою грудь сбоку, затем лизнул кожу, прежде чем снова выпрямиться. Когда он отодвинулся от меня, злой блеск появился в его черных глазах прямо перед тем, как он нанес удар, сотрясая скамейку и стойку позади нее.

— Потрогай себя, — приказал Дакота. — Кончи для меня

Я кивнула, позволяя руке скользнуть к моему обнаженному соску. Затем другой скользнула вниз по моему животу к клитору. Я кладу подушечку среднего пальца на твердый бугорок, делая всего два круга, прежде чем у меня начинается дрожь в ногах.

— Вот так, детка. Еще раз.

Я снова сделала круг, на этот раз постанывая сквозь неглубокие вдохи. Мои глаза зажмурились, когда я снова потерла свой клитор, чувствуя его нарастание.

— Кончай.

Я сделала это по команде, остановившись, когда белые пятна поглотили мое зрение. Моя спина выгнулась над скамейкой, рука на моем соске взлетела к перекладине за моей головой, чтобы не упасть.

Дакота накрыл меня, когда я сжалась вокруг его члена, удовольствие захлестнуло меня волнами, изматывающими тело. Хватка, с которой он держал меня за икры усилилась, когда он толкнулся еще раз и с ревом выпустил свою сперму в презерватив.

Мы оба были бескостными и слабыми, когда он опустил мои ноги. Я наблюдала через зеркало, как он сбросил ботинки и шорты, а затем голым подошел к мусорному ведру в углу, чтобы выбросить презерватив.