Поющие камни

Мавры так и сделали. Сначала один… потом второй, третий… и пошло-поехало. Викинги бегству врагов не препятствовали, детей суровых северных фьордов на галере оказалось не так уж и много: не считая людей Гендальфа, еще с дюжину человек во главе с высоким мужчиной в доспехе из нашитых на кожу железных пластин и в трофейном ромейском шлеме с высоким гребнем, закрывающим половину лица, так что виднелись лишь светлые усы да заплетенная в две косы бородка. Никакого щита у светлоусого не было, зато в каждой руке – по мечу. И, судя по окровавленным клинкам, орудовал он ими очень даже ловко.

– Эй, славный вождь! – завидев Гендальфа, крикнул викинг. – Бери своих людей и перебирайся на мой драккар. Клянусь посохом Одина, там хватит места для всех.

– Мы бросим дромон? – Иванов указал рукой на палубу, скользкую от крови.

– Бросим, – заверил викинг. – У нас не найдется столько людей. Да и таран его застрял в твоем судне. Вытаскивать долго, а наш славный ярл не любит ждать.

– Хорошо, – привешивая палицу к поясу, Гена поманил пальцем Херульфа. – Сбегай, позови Бен Лазара, парень.

Молча кивнув, юноша бросился на «Ал-Андалус»…. И тут же вернулся с расстроенным лицом и потухшим взором.

– Славного Бен Лазара больше нет, – тихо промолвил подросток. – Вражеская стрела пронзила его горло.

Иванов тоже расстроился – успел уже привязаться к ироничному и умному пройдохе-картахенцу.

– Похоронить бы… да некогда. Земля ему пухом. Вернее – море…

– Не беспокойтесь, – поняв, в чем дело, успокоил светлоусый. – Все ваши убитые получат достойные похороны… Эй, Хравн, Снорри…

Обернувшись к своим, он махнул рукой… И на обреченный «Ал-Андалус» полетели зажженные факелы!

Первыми вспыхнули паруса, упали на палубу горящими клочьями. Следом занялись мачты…

– До встречи в Валгалле, друзья, – глядя на горящий корабль, сумрачно бросил Рольф. – Вы славно бились на трупах врагов… Никто не избегнет норн приговора.

* * *

Приютивший оставшихся в живых беглецов драккар назывался «Конь пучины». Изящное беспалубное судно с двенадцатью парами весел, около двадцати метров длиной и метра четыре в ширину. Положив мачту и парус, «Конь пучины» уходил от преследования врагов на веслах, стараясь держать курс против ветра. Низкий и узкий корабль двигался довольно быстро, так что паруса врагов вскоре остались далеко позади, едва видимые на горизонте.

Вот тогда местный хевдинг приказал повернуть, и судно резко сменило галс, круто взяв к югу. Подняли мачту, и дальше уже шли под парусом, иногда лавируя и ловя ветер.

Светлоусого хевдинга звали Регин. Регин, сын Свейна Гуннарсона, Регин «Сверкающий Шлем». Он был из тех викингов, родичи которых проживали в Альдейгьюборге, вместе со славянами и весью. Отец и старшие братья занимались, как бы сказали в более цивилизованные времена – бизнесом. Торговали по балтийско-волжскому пути «из варяг в хазары», продавали, покупали, меняли все, что хорошо шло: красивых молодых рабынь, оружие, дорогие ткани, ну и из ширпотреба – мед, воск, вяленая волжская рыба да дешевые браслетики из цветного стекла, что так нравились ладожским девушкам. Собственно, на одной этой мелочи можно было сделать приличные деньги: массовый спрос – великая сила.

Только вот Регину в этом бизнесе дела не нашлось – младший. Да и сам-то он не очень-то хотел быть у старших братанов на побегушках. Не дело это для сильного молодого парня, нет, не дело! Решив поискать богатства и, самое главное, славы иным путем, Регин занял у отца денег и, купив свежевыстроенный на ладожских верфях драккар, собрал ватажку да примкнул к славному ярлу Торкелю Змее, что как раз собирал охочих людей по всей Свири-реке. То, что Торкеля изгнали из рода, Регина отнюдь не смутило – подобных изгнанников среди викингов было множество.

Нынче же Регин Сверкающий Шлем предложил «достойнейшим викингам славного Гендальфа» занять место за веслами его драккара.

– Не переживай, хевдинг! – поглядывая на Геннадия, викинг улыбался в усы. – Воинское счастье переменчиво. Сейчас ты потерял свой корабль, но в скором времени, быть может, обретешь новый. И куда более лучший.

Утешил. Собственно, Иванову не так жаль было «Ал-Андалус» (да черт бы и с ним!), как погибших товарищей, особенно – Бен Лазара. Да-а, не удалось торговцу осуществить свою мечту. Жаль.

Однако судьба складывалась не так уж и плохо, и дело не только в том, что Геннадий все же остался жив, и даже не получил в столь кровавых битвах ни одной серьезной раны. Все больше так, царапины, вовсе не достойные внимания воина. Мало того, он все же отыскал ожерелье! Верный указатель пути к дому… и к синеглазой красавице Эдне, дочери конунга одного из племен приладожской веси.