Поиск врага

И к словам Торговца добавила свои наблюдения Ледовая Владычица:

— Теперь их яркие ауры чисты и прекрасны. Никакой агрессии или воинственности. Только любовь, счастье и спокойствие.

Глядя на терпеливо ожидающих от него дальнейшего слова туюсков, великан забеспокоился:

— Не рано ли они расслабились: а вдруг твари вот-вот проникнут в пещеры?

— Чего ты нас спрашиваешь? Они тебя ждали и тебе верят! Вот и давай выспрашивай у них все вначале и заодно предупреди, чтобы не расхолаживались, — советовал интенсивным шепотом наставник. — И вообще лучше распустить войско по иным делам и выйти наружу и переговорить с их предводителями. Или он у них один?

Дальнейшую линию поведения великан усвоил и опять прокричал из окна:

— Пусть все возвращаются к своим делам и в любом случае продолжают подготовку к эвакуации всего народа туюсков из пещер. А мы спускаемся на луг и будем говорить с главами семейств.

Массы пушистиков пришли в движение, чуть ли не бегом припустив к своему лагерю. А возле башни остались только трое, да чуть позже к ним присоединились еще четверо собратьев, передвигающихся гораздо медленнее и солиднее. Даже по внешнему, степенному виду в них чувствовался опыт прошедших лет.

Пока вскрывали в башне наружную дверь да растворяли все остальные окна, баюнг немного просветил людей и разумного кальмара в вопросах общественного строя жизни туюсков. По крайней мере, насколько сам помнил из своей юности. По всей видимости, тут царила некая полная анархия. Каждая разумная особь имела право делать, что и как хочет. Причем такой неограниченной свободой обладали чуть ли не с самого рождения. Вот потому они и ходили раньше по всему миру, где им только вздумается. Хотя некий старший совещательный орган все-таки существовал, и состоял он, как правило, из того же подобия совета старейшин, который имелся у великанов. Здесь право голоса имели только действующие, вполне еще здоровые и влиятельные главы родов. В каждом районе гор были свои города и веси, они тоже направляли, правда довольно редко, глав родов для вынесения единого решения. Ну и еще реже, как в данном случае перед войной раз в пять лет, собирался великий совет, где и решалось, вооружаться или сдаваться без боя. Но уж если звучал всеобщий призыв, то, как оказалось, более дисциплинированных созданий, чем туюски, трудно было сыскать.

Сейчас на беседу с героем древности и четырьмя иномирцами пришли главы родов только данного района. Всем остальным были отправлены сообщения через посыльных: условие выполнено — войны не будет; Торговцы вернулись и отвоевали малую башню Затворника; и войны не будет, но к отражению атаки бестий и ко всеобщей эвакуации готовиться надо все равно.

Именно об этом доложил в самом начале уже малость знакомый по предыдущим переговорам пушистик, пока рассевшиеся на коврах иномирцы с интересом рассматривали туюсков вблизи. Было и в самом деле на что посмотреть и на что полюбоваться. Руки так и чесались, чтобы вытянуться и погладить шелковистый, приятно поблескивающий мех, а сознание подсказывало, что это будет воспринято не просто с пониманием, а с восторгом.

Но пока на такие приятельские отношения никто не надеялся, а Шу'эс Лав первым делом поинтересовался о себе:

— Почему вы сказали, что помните меня?

— Об этом твердят все наши древние легенды, а все пещеры украшены рисунками о твоих подвигах. Есть твои портреты в полный рост. Когда начались первые сражения между Торговцами и силами Крафы, ты оказался самым сильным, решительным и удачливым воином среди баюнгов. Ты умел удивительным образом обходить ловушки и уничтожать полчища тварей, которых Крафа закидывал на тропы между мирами. Но настало такое время, когда враг сумел построить самые опасные, непреодолимые ловушки, и твой отец тебя спрятал в какой-то не известной никому крепости. И пообещал нам, что через много, много лет его сын обязательно вернется. Вернется и отомстит за всех. А потом и сам пропал, вместе со своими соратниками. После чего все их замки в течение долгой недели выжигало незатухающее пламя. Ну а потом и ваш совет старейшин словно с ума сошел.

Великан тяжело вздохнул, морща лоб и пока ни словом не упоминая вслух о своей частичной потере памяти. После чего стал выспрашивать про главного врага не только мира Ба, но и всех Торговцев без исключения.

Мировой злодей и в самом деле тянул на единоличное лидерство. По сравнению с ним даже такой монстр, как колдун Купидон Азаров, казался жалким и добрым старикашкой. Хотя всю биографию Крафы туюски не знали. Только и помнили, что им в древности пересказали последние Торговцы.

Крафа считался лучшим, прославленным представителем когорты путешественников между мирами, слыл одним из самых великих ученых, разработчиком новых троп и теоретиком учений систематического поиска новых вселенных. Он сделал много открытий и даже помогал в окончательном восстановлении какого-то замка, расположенного вне всех миров, вход в которые был доступен только умеющим шагать в межмирское пространство.