Поиск

— Что-что? Сквозняк от раскрытых окон! — засмеялась я. Ой, а если добавить дядю Фирданна с его тухлыми яйцами — это ж все придворные разбегутся! Смешно, конечно, но недостойно принцессы превращать дворец в такое… Надо и в самом деле подумать об альтернативе, Ти прав.

— Значит, «Синий сапог»? А хоть где его искать и что это такое, тебе известно?

— Найдем — узнаем! — оптимистично заявила я.

* * *

«Синий сапог» в Марен-Каре знали — первый же прохожий на улице охотно указал нам путь. Таверна стояла на краю парка, и часть столов была вынесена на улицу, под деревья, на которых в наступающих сумерках зажглись гирлянды зеленоватых огоньков.

— Как они светятся? Не чувствую магии, — дернула я Ти за рукав.

— Бель, это фосфор. Днем он впитывает солнечный свет, а ночью отдает его обратно. — Кстати, такие светлячки одновременно работают часами — как все огоньки погаснут, значит, пора расходиться по домам. Мы в Мириндиэле пользуемся магическими светильниками, но кое у кого есть и такие диковинки.

Я оглядела сад. Сирень тут уже расцвела, и сладковатый пряный запах плыл в вечернем воздухе. Деревья вдоль тропинок тоже были украшены светящимися гирляндами, но они не освещали, а скорее намечали путь. По темным дорожкам гуляли люди, в основном парочки. Из тени слышался смех, а временами доносились звуки поцелуев.

— Весна, — усмехнулся эльф. Глядя мне в глаза, жених поднял мою руку и нежно прикоснулся губами. Мысль Тиану о том, как бы он мечтал затащить меня в темноту и, обняв под кустом сирени, целовать до одури, пока не перестанут держать ноги, заставила мои колени подогнуться — слишком ярко он себе это представлял.

— Прости, — в голосе Ти звучало лукавство. — Я не хотел…

Ага, как же, не хотел! Именно хотел. И доволен моей реакцией.

— Люблю тебя… — донеслась его мысль.

— Я тебя тоже люблю, очень-очень, — отозвалась я.

— Бель, Ти, что застыли, как памятник самим себе? — позвал нас Шон. — Идите сюда, Ар нашел стол у окна.

Меня усадили лицом к небольшому помосту в конце зала. На вопрос парней, что буду пить, я чуть не ляпнула «сидр!», но вспомнила утренний зарок и попросила сока. «И пирожных с орехами!» — добавила Нара. Ладно, с орехами так с орехами. Хорошо, что не с мясом или рыбой, вкусы у драконицы были специфическими.

Эльфы и Шон заказали кувшин местного красного вина. На всякий случай я проверила его крепость — а то троих в «Секиру» я могла уволочь только при помощи левитации. Воображение услужливо нарисовало картинку: идущая по середине улицы я со связкой магов на веревочке, плывущих по воздуху сзади. Парни, не стеснявшиеся время от времени заглядывать в мою голову в надежде найти там новые приколы, заржали…

Кстати, после разговора об орках, эльфы и Шон настроили наши мысленные щиты так, чтобы мы четверо слышали друг друга, но для остальных наше сознание было непроницаемым. Тер Дейл начал было что-то объяснять мне про «закрытые каналы», но через пару минут сдался и сказал, что позже объяснит мне теорию, начиная с азов.

Красные огоньки светильников на столиках освещали зал теплым уютным светом, но не рассеивали сумрак. Слышался стук кружек, гул голосов… Ну и где тут высматривать Лию с Сааром? Совершенно непонятно. Я пожала плечами и потянулась к выпечке, украшенной розочкой из взбитых сливок. Поднесла ко рту и начала, смакуя и прикрыв от наслаждения глаза, слизывать нежную вкусноту. Мм-м… Эй, чего это Тиану и Арден так странно на меня уставились? — на тарелке целая гора таких пирожных, берите и ешьте!

От обдумывания особенностей эльфийского менталитета меня отвлекли хлопки и возгласы одобрения. На помост вышли девушка в темном мерцающем платье с флейтой в руках и темноволосый мужчина с лютней. Лия и Саар? Они — барды? И, судя по реакции публики, хорошие. Я еще раз лизнула пирожное и приготовилась слушать.

Саар пробежался пальцами по струнам, несколькими мелодичными аккордами привлекая внимание зала, и заиграл проигрыш. Лия поднесла к губам флейту, оттеняя переливы мелодии нежными рассыпающимися трелью звуками. А потом, взяв неожиданно низкую ноту, запела известную песню о странствиях по дорогам без конца, любимую среди торговцев и наемников. Голос у Лии был чистым, он взлетал чайкой и опадал лепестком цветущей яблони, рассказывая о дальнем пути и негаснущем огне, горящем в окне той, что ожидает дома странника. Когда песня закончилась, певице захлопали, и на помост полетели монеты.

Брат с сестрой поклонились и запели дуэтом веселую песню про красавицу, которая не знает, какого из женихов выбрать — один богат, другой силен, третий умен. Саар, ведя свою часть диалога, менял тембр голоса, и то дул щеки, изображая богатого ухажера, то задирал нос, играя в умника. В зале слышались смешки.

Песня следовала за песней, героические баллады сменялись плясовыми, романсы частушками. Иногда певцы отдыхали и просто играли — переливы флейты и переборы лютни сплетались в гобелены прекрасных мелодий. Они были по-настоящему хороши, даже при Дворе я не слышала ничего подобного.