Пойнтер: Собачий глаз. Белое солнце Пойнтера. Пойнтер в гору не пойдет

– Нужен костюм для верховой езды, подходящий эльфийской леди шести с половиной футов. Не новый, разумеется, но приличный… И белье тоже. Мне ж еще доставлять ее к владетельному супругу!

– Понимаю, конечно, – закивал приказчик. – Как раз случайно есть именно то, что надо. Костюм для Апрельского выезда, полный комплект с бельем в тон. Совсем новый, только пара пуговок потеряна и слегка шов разошелся, но это поправимо. Всего за два с четвертью сам зашью и упакую!

Труднее всего было изобразить припадок немотивированной жадности. Передоверив секцию мальчишке-паковщику, торгаш удалился в подсобку и всего через пару минут возник с внушительным, но легким пакетом, внутри которого что-то нежно шуршало. Я искренне понадеялся, что два золотых и три унции ушли не за какое-нибудь барахло.

Развернув пакет, Хирра едва не зашипела. Тут и моего скромного разумения хватило понять, какого же я дал маху. В разговоре с приказчиком я не уточнил цвет эльфи! И теперь у нее в руках переливался отделанный золотым шелком, изжелта-зеленый, точнее, цвета лайма, верховой костюм Лесной Леди!

– Может быть, поменять? – неубедительно промямлил я.

– Время дорого! – отрезала высокородная.

Пока я снова натягивал полицейскую кирасу и сбрую, она успела сходить в туалет кафе и переодеться. Обтягивающие брючки, расширяющиеся вниз от колена, и узкий камзольчик с широкими же вниз от локтя рукавами. В разрезах от локтя и колена клубятся изумрудные кружева, как и в вырезе до самого горла. Не так уж все и плохо, особенно с черными сапожками, перчатками и угольной гривой. Черного даже многовато.

Последнее навело меня еще на одну мысль:

– Слушай, вот еще… Ты бы прибрала волосы как-нибудь, а то уж очень приметная грива.

– Деньги остались?

– Вот, – наученный горьким опытом покупки костюма, я безропотно отсчитал ей последний золотой. Пол-унции осьмушками и ртутными статирами все же зажал на всякий случай.

Ждать высокородную пришлось почти полчаса. А еще говорила, что времени нет. Зато эффект при появлении оказался просто сногсшибателен. Совет как-то прибрать волосы Хирра восприняла не менее нетривиально, чем предложение умыться у фонтана.

Нет, челка и завитки под скулами остались те же. А вот все остальное было безжалостно срезано. Спереди под самую челюсть, сзади – и того выше, с трогательной прядкой-коготком с затылка на шею. Но это было еще не все. Лошадиная доза «ведьминых сливок» превратила ее прическу в немыслимо сверкающий серебряный шлем, а брови – в стальные лезвия.

– Инорожденные Ночи бывают только двух мастей: черной и белой, – пояснила высокородная свое преображение.

Окончательно добила она меня, нанеся последний штрих прямо на моих глазах – надев накрахмаленную для сохранения объема салатовую кружевную маску с узкими прорезями для глаз и подковкой вырезанную над губами, которая держалась на ушных петлях, как очки. После этого сказать что-либо о цвете ее кожи не представлялось возможным.

Да… Вот теперь нас действительно никто не сумеет опознать. И не заметить тоже. Кажется, с идеей легального прорыва через городские ворота приходится расстаться окончательно. Кстати, а что бы мы делали за этими воротами? Месторасположение замка владетельного папочки я так и не удосужился выяснить. Но сомневаюсь, что к нему ходят рейсовые омнибусы, даже семисотых маршрутов. Разве что дилижансы…

Было самое время разобраться с этим вопросом.

– Ваш замок хоть далеко от города?

– Нет, – легкомысленно махнула рукой эльфь. – Лиг двадцать. Минут сорок верхами.

– А если пешком? – ехидно уточнил я. – На верхи у нас как-то денег уже не набирается.

– И не надо. Любого зверя я и без жезла уведу. Это наш родовой талант.

– Откуда? – на почве врожденной скупости меня заел пессимизм. – Из военных конюшен или из наемных? А может быть, из депо омнибусов?

– С ипподрома.

Вот тут она меня уела. Охрана на ипподроме не хуже, но заточена против замышляющих испортить скакуна, а не верхокрадов. Если при тебе нет зелья или амулета, вредного для здоровья, сторожевые контуры на входе в стойла и не пикнут. А Меч Повторной Жизни к опасным для самочувствия вещам уж точно не относится. Скорее наоборот.

Замотав Реликвию в черный шелк плаща и перевязав моей строительной сбруей, Хирра повесила ее за плечо. Оба полицейских стреломета я приладил себе под мышки, рукоятками и складными упорами вперед, а свою стрелялку отдал ей. Высокородная и ее непринужденно пристроила под ремень, стягивающий сверток с Мечом.

Держись, Анарисский ипподром. Мы уже идем.

Расставшись при входе с четвертью унции на двоих и разыграв интермедию «госпожа и охранник», мы медленно продвигались сквозь толпу к ближайшему проходу к стойлам. Совершенно не к месту я снова ощутил голод. Особенно если учесть, что без опаски на ипподроме можно есть только пиццу. Туда хоть видно, что положили.