Пойнтеръ и его исторія

Тотъ фактъ, что собаки, негодныя для охоты, могутъ взять призъ на полевомъ испытаніи, доказываетъ, очевидно, негодность системы. Даже Стонехенджъ признавался, что на полевомъ испытаніи, длящемся всего нѣсколько минутъ, основывать свое рѣшеніе лишь на томъ, сколько разъ собака станетъ по птицѣ, значитъ, отдавать слишкомъ большое значеніе случаю (Dogs of the British Islands 1888 r., стр. 89).

Въ доказательство того, что это увлеченіе не прекратилось даже въ 1901 г., могу привести примѣръ: одному изъ сеттеровъ былъ присужденъ 1-й призъ, несмотря на то, что онъ ускакалъ такъ далеко, что скрылся изъ глазъ судьи и егеря.

Этотъ характеръ испытаній сдѣлался популярнымъ. Очень многіе отстаиваютъ ихъ именно потому, что въ нихъ большую роль играетъ счастье, они очень увлекательны и въ нихъ особенно замѣтна разница въ способѣ натаскивать и вести собаку. Наибольшее число столкновеній и недоразумѣній, случающихся на испытаніяхъ, выпадаетъ на долю этого способа. Парныя состязанія, гдѣ собаки, принадлежащія одному владѣльцу, работаютъ вмѣстѣ и ведутся однимъ лицомъ, появились позже. Для нихъ требуется та же подготовка, что и для охоты, но немногіе еще понимаютъ ихъ прелесть.

Часто приходится слышать, что если бы на полевыхъ испытаніяхъ собаки не были поставлены въ условія случайностей, то это повело бы къ ущербу состязаній. Я убѣжденъ, что это какъ разъ наоборотъ. Вся система наградъ должна быть измѣнена и несоразмѣрная цѣнность отдѣльныхъ призовъ уменьшена для болѣе равномѣрнаго распредѣленія суммы между остальными наградами.

Пока участники будутъ привлекаться на состязанія однимъ крупнымъ призомъ, до тѣхъ поръ они сохранятъ характеръ лотереи. Дѣло измѣнится, разъ только испытанія будутъ такъ обставлены, что призовая сумма будетъ распредѣляться равномѣрнѣе и всѣ лучшія собаки будутъ въ числѣ награжденныхъ. Если мы ставимъ себѣ задачей производить и поощрять хорошихъ собакъ, то при наличности трехъ собакъ А, В и С, приблизительно одинаковыхъ качествъ, несправедливо, чтобы весь выигрышъ падалъ на долю А, въ зависимости отъ рѣшенія судьи, иногда даже не вполнѣ правильнаго.

Многіе будутъ въ претензіи на меня за горькую правду, но я не вижу другого способа добиться справедливой постановки дѣла; въ такомъ вопросѣ возможно говорить только прямо, а не ходить вокругъ да около.

Скажу нѣсколько словъ и про самое судейство на испытаніяхъ. Судья, если онъ добросовѣстно желаетъ исполнить свои обязанности, беретъ на себя трудную задачу; особенно въ верескахъ по граусамъ онъ долженъ быть высоко одаренъ умственно и физически. Если онъ будетъ уставать и отставать или если его вниманіе ослабнетъ хотя бы на одинъ моментъ въ теченіе дня, то въ этотъ самый моментъ пустая остановка можетъ быть принята за стойку или же бросокъ за гоньбу и справедливость и равность шансовъ состязанія нарушены. При всемъ этомъ онъ долженъ сознавать, что, принимая на себя эту обязанность, онъ становится всецѣло слугою соревнователей и обязанъ поднести имъ свое личное здравое рѣшеніе. Если онъ не исполнитъ этого вслѣдствіе лѣни, боязни или пристрастія, онъ тѣмъ самымъ роняетъ себя въ общественномъ мнѣніи.

Нежелательные типы судей встрѣчаются, конечно, и по сіе время, но все же они попадаются значительно рѣже. Хуже всего, когда судья бываетъ самонадѣянъ, прорицатель или фантазеръ.

Первые полагаютъ, что призы должны быть подарены, а не присуждены, что ихъ задача не судейство, а благодѣтельство. Такой судья вѣжливо замѣтитъ вамъ, что онъ не признаетъ пойнтеровъ такой-то масти, или что онъ никогда не былъ поклонникомъ ирландскаго сеттера. Судья-прорицатель уже за завтракомъ, испытавъ собакъ по одному только разу, заявитъ громогласно, что такая-то должна выиграть и что онъ зналъ это съ того момента, какъ увидѣлъ ее. И послѣ этого, какихъ бы ошибокъ собака ни надѣлала и какъ бы хорошо ни вела себя другая, — его пророчество сбудется. Фантазеры — доискиваются причинъ, почему животное работаетъ такъ, а не иначе, воображая, что собачьи мозги такъ же сложны, какъ ихъ собственные. Такой анализъ, конечно, можетъ имѣть мѣсто при провѣркѣ своихъ собакъ, при неограниченномъ времени и полномъ знаніи работы каждой собаки; на испытаніяхъ же подобный способъ совершенно неумѣстенъ, особенно при крупныхъ публичныхъ призахъ. Лучше всего, когда судья просто отмѣчаетъ то, что видитъ, и такъ, чтобы каждое его рѣшеніе подтверждалось на дѣлѣ.

Мнѣ кажется, что, вводя Spotting System, имѣлся въ виду какъ разъ такой способъ судейства. Названъ этотъ пріемъ такъ потому именно, что судьямъ была дана возможность опредѣлять лучшихъ собакъ по своему впечатлѣнію. Эта система является наилучшею, — когда судьи справедливы и очень опытны, и наихудшей, — когда они не первоклассны. Вся отвѣтственность падаетъ на нихъ: они могутъ переиспытывать собаку, могутъ снять ее согласно своему желанію, и до тѣхъ поръ, пока присужденные призы не будутъ объявлены, зрители могутъ только догадываться объ исходѣ состязанія. Главнымъ ея недостаткомъ я признаю ея таинственность и недоступность пониманію зрителей.