Пой, Менестрель!

И лязгнул зловеще засов за спиною,
И лопнула, вздрогнув, струна.
Ваш голос затих отзвеневшей струною,
А в небе погасла луна.
И грустно смеяться, и весело плакать,
В ночи у ограды стою…
Но — прочь от ворот! Вас оплачет собака
И в церкви потом отпоют.

Идти ли направо, идти ли налево,
Рвануться вперед иль вернуться назад,
А в замке уснула навек королева,
Певцу подарившая взгляд.
Идти ли направо, идти ли налево,
Уйти ли под землю иль ввысь воспарить?
Вы жили без света, моя королева,
Но свет Вы умели дарить.

Дорога налево, дорога направо,
И титул, и слава тому, кто свернет,
Но петь об ушедших даровано право
Дорогой, ведущей вперед.

И с горечи я перепутал дороги,
Бреду — то ль в бреду, то ль во сне,
Я — конь. Мне дороги стреножили ноги,
Что страны далекие мне?
Я — волк-одиночка, мечтавший о крыльях,
Печально влюбленный в луну,
Я — плющ, я ползу по ограде могильной
И к небу побеги тяну.

Идти ли направо, идти ли налево,
В грядущее броситься, в прошлом тонуть?
Вы были луною, моя королева,
Во тьме освещающей путь.
Очаг ли направо, любовь ли налево,
Безлунные ночи вдвойне холодней…
Я Вас не забуду, клянусь, королева,
Прямою дорогой моей.

Дорога налево, дорога направо,
И общее «браво» тому, кто свернет,
Но петь об ушедших даровано право
Дорогой, ведущей вперед.

Ветер шевелил высокие травы, серебрившиеся от дождевых капель. Ветви берез, раскачиваясь, заглядывали прямо в окно. Солнечные лучи пронизывали трепещущую листву, по ярко-белым стволам скользили зеленоватые тени.

— Видишь ли, — негромко произнес Менестрель, — надежда и спасение тут в одном. Выбрав путь — не отступай и не сворачивай.

Стрелок резко сказал:

— Знать бы, кто этот неведомый враг… Что ему нужно?

— Нужно, чтобы ты исчез. Лучше всего добровольно. Вот и пытаются напугать. Вспомни, мол, историю Маргарет…

Стрелок прикрыл глаза. В это мгновение ему с особенной четкостью припомнился портрет. Кто бы ни был тот неведомый, рассчитал он точно. Теперь от тревоги за Аннабел сердце не на месте.

— В одном я уверен, — проронил Менестрель, — это не лорд Артур.

Стрелок удивился:

— При чем здесь лорд Артур?

— Он Великий Лорд до тех лишь пор, пока в королевстве нет короля. Другими словами, пока вы с Аннабел не поженитесь.

— Артур и Аннабел — друзья детства. Он не сможет предать принцессу.

— Ты уверен? — с легкой насмешкой спросил Менестрель.

Стрелок вспомнил свое первое впечатление — Артур не слишком ему понравился. Правда, вельможа умел расположить к себе.

— От лорда Артура я видел только хорошее.

— Этому вельможе ты нужен, пока служишь его тщеславию.

Стрелок упрямо покачал головой. И король, и принцесса доверили Артуру мантию Великого Лорда. Им ли не ведать, кто из придворных был этого достоин?

— Что мы знаем о твоем неведомом враге? — заговорил Менестрель, загибая пальцы. — Он вхож в замок или живет там. Успел подкупить слуг или нашел добровольных помощников.

— Почему так думаешь?

— Тебя заманили в комнаты Маргарет, не сомневаясь, что это произведет впечатление. Значит, подслушали ваш с Аннабел разговор — беседовали вы как раз о Маргарет. Чтобы выслеживать принцессу, надо чувствовать себя очень уверенно… Твой враг решителен и действовал без промедления… И какой артист: не ограничился обычной угрожающей запиской — целое представление разыграл. Нет, конечно, это не лорд Артур. У того слишком хороший вкус, чтобы прибегать к подобным дешевым эффектам. Он бы поступил проще — яд в кубке или кинжал в спину.

Стрелок невольно улыбнулся.

— Не могу представить Артура, крадущегося с кинжалом.

— Представь эту его вечную тень — Драйма, — отрезал Менестрель.

Солнечный луч нырнул в открытое окно. Друзья, сощурившись, невольно подались в стороны.

— Кого же ты подозреваешь? — спросил Стрелок.

Менестрель поднялся, прошелся по комнате.