Погружение

– Ты сама знаешь, что это так. Все, что интересует моего брата в этой жизни – только деньги и власть. Ты многого не знаешь, Ария. Какую жизнь ведет Лиам и какими вещами занимается в кулуарных клубах Нью-Йорка, удовлетворяя…эм, некоторые из своих самых примитивных потребностей. Он психически нестабилен, но хорошо это скрывает, благодаря команде маркетологов, имиджмейкеров и отличному психиатру. На самом деле, в том, что Лиам вырос таким, есть доля моей вины…отец избивал его за каждый промах. Всякий раз, когда он проявлял себя хуже, чем я. В спорте, на олимпиадах, в учебе. Так получилось, что во всех сферах, которые были важны нашему отцу я был первым и лучшим. Лиама в детстве, вообще, интересовала биология, молекулярная физика, химия, наука. Он стал бы отличным врачом, генетиком. В системе ценностей отца этот талант не котировался, и он вечно унижал Лиама за то, что тот отстает от меня. Бил его, когда он был совсем маленьким и орал, что он не так гениален, как я. Я пытался его защищать, вступал с отцом в конфликт и огребал сам. В какой-то момент, уже в подростковом возрасте я принял решение – сепарироваться от семьи, от отца, идти своим путем и уступить дорогу Лиаму, целью жизни которого было одна, чтобы его безжалостный личный палач когда-нибудь начал гордиться им. Но процесс развития комплекса неполноценности у брата было уже не остановить. Подсознательно, а потом и осознанно он начал ненавидеть меня, воспринимая, как тот самый объект, из-за которого на его душу выпало столько страданий в детстве. Его личность уже была сформирована, неприязнь и зависть по отношению к родному брату-близнецу – неискоренимы. История банальна до ужаса: все мы родом из детства, и Лиам не исключение. Психика ребенка слишком ранима, и любое неосторожно сказанное слово может вылиться для него в целую катастрофу в будущем. Ну и побои отца наложили свой отпечаток, Ари. Лиам имеет особые сексуальные предпочтения, которые бы тебе очень не понравились.

– Какие? – выдыхаю я, ощущая, как кровь все больше густеет и стынет в жилах. То, что я только что услышала трудно уложить в голове. И сердце в груди непроизвольно режет от мысли о том, что взрослый мужчина может поднимать руку на родного сына, просто потому что он не такой, каким он хочет его видеть. Как такое возможно? Что у подобных людей в голове? Это же безумие какое-то, но сколько аналогичных случаев домашнего насилия в мире ещё, о которых редко принято говорить вслух?

– Их нельзя назвать достойным поведением для женатого мужчины. Но я думал, что ты в курсе, – с неохотой отвечает Дэймон, а мое сердце начинает до боли заходиться в груди. Тугие путы сдавливают сердце, солнечное сплетение полыхает уничтожающим огнем.

«– А что тебе не нравится, красавица? Тебе же должно нравиться так, я слышал, что твой любимый политик тот ещё садист. Или ты не трахаешься с теми, у кого на счету меньше ста миллионов долларов?» – невольно всплывают в подсознании слова одного из вчерашних головорезов.

Черт, даже знать не хочу, какие скелеты в шкафу прячет Лиам…я просто боюсь осознать то, что отец моих детей долбанный извращенец, с которым им опасно находиться в одном доме.

– Я не буду говорить, Ария. Зачем тебе эти грязные подробности?

– И есть доказательства…?

– Моя команда работает над этим. Мне необходимо как можно больше инструментов управления над братом, потому что я не представляю, что можно от него ожидать. Все, что тебе нужно знать: свою потребность в насилии он вымещает в специально отведенных для этого местах, как и многие толстосумы из элитной тусовки. Пока, это так. Но, что если завтра он не сдержит себя в рамках, находясь дома? Или на работе? Психически нестабильного человека нельзя наделять властью, милая. Я бы не стал мешать брату, не имея на то серьезных оснований. Да, мотив в виде личной вендетты также имеется, но я мыслю шире, чем бездумное потакание собственным прихотям. Лиаму нельзя занимать пост губернатора. И я не позволю, чтобы моя любимая женщина осталась с таким человеком из-за страха потерять детей. Ты их не потеряешь, Ария.

– Дэйм, ты же понимаешь, что сказать можно все, что угодно…

А где доказательства, собственно говоря? Не то, чтобы я не доверяю Дэймону, но на войне все средства хороши…что, если он придерживается такого принципа и любыми путями хочет настроить меня против отца Макса и Марианны?

– И мне очень, очень страшно. Потерять их. Так сложно все. Принять решение. Понимаешь? Я только «проснулась», и на меня взвалилось слишком многое…

– Поверь, детка, я сделаю все, что в моих силах. Я клянусь тебе, что им не причинят вреда. Они будут в безопасности, когда ты уйдешь от него. Я улажу все. Любую проблему, которая возникнет. Добьюсь, чтобы у тебя была полная опека над ними.