Погнутая сабля (ЛП)

Герни находились в Брюсселе всего неделю и снимали меблированные комнаты на улице Мюзе. Они привезли с собой ребенка и няньку, а также двух слуг. В то время Брюссель стал культурной столицей Европы, Веллингтон устраивал балы, которые посещали многие британские аристократы, да и сами они устраивали званые вечера, ланчи и обеды. Джереми привык смотреть на Герни как на молодого и эксцентричного изобретателя и доктора, довольно зрелого для своих двадцати двух лет, и удивился, когда оказалось, что тот явно в восторге от кипучей жизни Брюсселя. Вероятно, поездку затеяла его жена Элизабет, десятью годами старше мужа, хотя Герни тоже не назовешь нежным бутоном. Тот заявил, что подумывает о переезде в Лондон, где собрались видные ученые.

— Корнуолл для моих целей — это болото, — сказал он. — Тревитик до сих пор там, но говорят, собирается в Южную Америку. Еще там работает Вульф и несколько других неплохих ученых, но думаю, если хочешь действительно чего-то добиться, нужно ехать в Лондон. Там я с тем же успехом могу работать доктором, как и в Падстоу. Но я не собираюсь терять связь с Корнуоллом. Стоит только там пожить, и второго такого места не найти... А ты, Джереми, ты надолго останешься в армии? Когда мы, наконец, вместе займемся конструированием безлошадного экипажа?

Они остались на ужин, и пока гости не видели, Кьюби и Джереми обменивались полными желаниями взглядами. Джереми пригласил их на завтрашний пикник, и они согласились.

На следующее утро в девять они сели в открытое ландо и покатили по мостовой из города по ведущей к Нинове аллее. Высоко над обильными полями летали ласточки, в перелесках шумела листва — великолепная местность, не затронутая войной.

Но местность готовилась к войне. Деревни кишели кавалерией, артиллерией или солдатами, идущими позади орудий. 

— В Нинове расположена штаб-квартира лорда Аксбриджа, — объяснил Джереми. — Он командует кавалерией Веллингтона. Отсюда всего в трех или четырех милях.

И все же Голдсуорти Герни не отвлекли ни мысли о сражениях, ни великолепные виды, и всю поездку он обсуждал с Джереми свои идеи о конструкции самодвижущегося экипажа. Его по-прежнему беспокоило сцепление колес с дорогой. От былых идей рычагов, цепляющихся за землю наподобие лошадиных копыт, он перешел к мысли о вращающихся цепях, прикрепленных к выступам на колесах, что-то вроде швартовых, это поможет экипажу двигаться дальше. Герни также экспериментировал с новым фортепиано, которое, по его мнению, было созвучно с органом его же конструкции, на редкость мелодичным, как многие говорят. В общем, это оказался театр одного актера.

Дамы старались как могли, и в целом получалось неплохо. Миссис Герни была в девичестве мисс Саймонс из Лонселлса, и на нее произвело впечатление, что миссис Полдарк, оказывается, бывшая мисс Тревэнион. Кьюби с облегчением узнала, что новая знакомая слышала о Джоне Тревэнионе только как о бывшем шерифе Корнуолла, а не о его безнадежных долгах.

Ландо свернуло с приличной дороги и потряслось по ухабам фламандской глубинки. Трижды они рискованно пересекали речушки по хлипким мостам. Лошадям это не нравилось, приходилось вести их в поводу.

Когда они добрались до Стритема, оказавшегося всего-навсего деревушкой, спрятанной среди высоких вязов, им навстречу вышел усатый капитан Мерсер. Еще два гостя погоды не делали, и он повел их в большой полуразвалившийся особняк, где расположилось его подразделение. Внутри было мило, но темно, и вскоре все тронулись в путь в сопровождении нагруженной провизией и вином телеги. Скатерти разложили на зеленом берегу реки с неспешным течением. Всего было четырнадцать человек, включая дам, они грелись на солнышке, смеялись, болтали, ели и пили к всеобщему удовольствию.

Гент, как сказал капитан Мерсер, кишит Бурбонами, от их прислуги до принцев королевской крови. Там также собирались все британские части, прибывающие из Англии, оттуда они отправлялись к новому месту назначения. По его словам, никто не может разобраться в том, что касается военной стратегии, но все бельгийцы и большинство французских офицеров-роялистов при короле убеждены, что все эти великолепные войска, готовые сражаться с Бонапартом, будут сброшены обратно в море, если дойдет до сражения.

Джереми знал чуть больше Мерсера, поскольку всю неделю провел на маневрах и видел герцога Веллингтона — чуть восточнее деревни Ватерлоо и в Халле, где сходились дороги из Ата и Монса.

— Не думаю, — сказал он, — что герцог будет сражаться, если только его не вынудят. Наши войска — такая пестрая мешанина! В Бельгии, наверное, двадцать пять тысяч британских солдат, но меньше четверти из них — ветераны. Большинство даже менее опытные, чем я! Нам не хватает пушек, и у нас значительно меньше кавалерии, чем у французов. Разумеется, с нами ганноверцы и брауншвейгцы, и они хороши, но кто будет полагаться на бельгийцев? В душе большинство из них бонапартисты.