Погнутая сабля (ЛП)

Зимой Клоуэнс часто думала о любимом брате Джереми и гадала, как он устроился в Брюсселе с новой и прекрасной женой, которую с таким трудом добился — ведь она поначалу отвергла его, чтобы выполнить волю семьи, выйдя замуж по расчету, и этого Клоуэнс никак не могла забыть. Возможно, теперь всё будет хорошо, но Клоуэнс больше чем кто-либо знала, насколько Джереми увлечен этой девушкой, о его депрессии и тщетных попытках казаться веселым, когда на самом деле страсть к Кьюби привела его на грань отчаяния. Это было сродни безумию. Клоуэнс надеялась, что всё позади. Она считала, что, как только пройдет первый восторг, с Кьюби будет не так-то легко ужиться. Конечно, письма Джереми создавали впечатление подлинного счастья. Но она не будет полностью уверена, пока снова его не увидит.

Когда Клоэунс въехала под дождем на конюшню, Кимбер, милый мальчишка-конюх, вышел, чтобы принять Неро. Дождь шел уже почти неделю, но этим утром проглянуло солнце и бросило косые лучи на залив. Было время прилива, и вода между пристанью и стоящими на причале кораблями блестела, как нож. А теперь опять зарядил дождь, и река исчезла в туманной дымке, видимость упала до сотни ярдов. В тумане всё выглядело загадочным, даже знакомые мостовые теперь уже знакомого города.

Отсюда до дома рукой подать. Рядом с «Сундуком жестянщика» находилась свечная лавка, за ней постоялый двор для моряков «У Мадда», имеющий не очень хорошую репутацию, потом дом кузнеца, производителя якорей, затем дом таможенника, за ним дом утонченной дамы по фамилии Карноу, она занималась портняжным делом, а в следующем доме жили Каррингтоны.

Когда Клоуэнс подошла к дому, выглянула мисс Карноу.

— Ой, миссис Каррингтон, где-то с час назад вас спрашивал молодой человек. Я не знала, когда вы вернетесь.

— Он назвался? — спросила Клоуэнс.

— Нет, я не догадалась спросить. Но сказал, что вернется.

Глаза у мисс Карноу были маленькими и косили. Трудно сказать — то ли от шитья при скудном освещении, то ли они свидетельствовали о ее особой, всепроникающей любознательности. Клоуэнс склонялась ко второму варианту.

Он поблагодарила соседку и вошла в дом. Вид из него открывался великолепный, но домик был небольшим. Всего четыре комнаты внизу и четыре наверху, но все крохотные. И совсем никакого палисадника, но у каждого дома имелся небольшой садик на заднем дворе и земляной туалет. В саду Каррингтонов находилась водокачка, снабжавшая водой семь домов, так что и на заднем дворе они не могли уединиться. Клоуэнс проводила время главным образом в доме, вспоминая наполовину позабытые навыки шитья, чтобы повесить на все окна ярко-оранжевые шторы с тесьмой.

Она не сомневалась, что соседи считают шторы вызывающе яркими, но Стивену они нравились, и это главное.

Он велел не ждать его к обеду, так что Клоуэнс разогрела себе пирог в маленькой каменной печке, еще теплой после приготовления завтрака, а потом сняла амазонку, сапоги и приступила к еде, разрезав пирог пополам и налив в него молока.

Она как раз закончила, когда увидела на мостовой молодого человека. Клоуэнс сразу почувствовала, что это и есть тот самый юноша, о котором упоминала мисс Карноу, и теперь поняла особое любопытство в ее глазах — подобные взгляды обычно вызывали у Клоуэнс неприятное ощущение. Дело в том, что молодой человек был почти что в обносках и с небольшой бородкой, что в те дни означало не осознанный выбор, а скорее отсутствие денег на цирюльника.

И точно — юноша остановился у их двери и постучал. Клоуэнс убрала остатки обеда, сунула ноги в туфли и открыла дверь.

Вероятно, ему было не больше двадцати — высокий, широкоплечий блондин с резкими чертами лица и ясными голубыми глазами. Он выглядел худым, но не тощим, но одежда на редкость потрепанная: выцветшая рубаха, когда-то, видимо, синего цвета, с прорехой на плече и одним рукавом, оторванным на четыре дюйма, приличная шерстяная куртка синего цвета, новее всего остального, грубые темно-синие штаны, залатанные парусиной и стянутые на лодыжках веревкой, и стертые до дыр парусиновые башмаки, откуда торчали голые ноги.

— Простите, — сказал он, — дома ли мистер Стивен Каррингтон?

Голос был хриплым, с акцентом западных графств, но речь правильной.

— Боюсь, что нет. Он должен скоро появиться.

Гость помолчал.

— А вы миссис Каррингтон, мэм?

— Да.

Он бросил взгляд вправо и влево, как будто ожидал увидеть хозяина дома.

— Это касается одного из его кораблей? — спросила Клоуэнс.

— Ну... в некотором роде, можно и так сказать... — Юноша погрыз большой палец и оглядел Клоуэнс. — Видите ли, я только что сошел на берег. Мы пришвартовались на заре. «Аннабель». Ее и отсюда видно, вон тот бриг.

— Да, я вижу.

— Из Ливерпуля. Хотя хозяин из Бристоля. Идем с грузом свечей, мыла, щеток, веревок и шпагата.

Клоэунс посмотрела ему за спину, вниз по склону холма. Мощеная улица круто спускалась прямо к гавани.

— Кажется, мой муж уже идет, — сказала она. — Я вижу его голову. — А потом добавила: — Говорите, из Бристоля? Вы были знакомы, когда он там жил?

Молодой человек вспыхнул и повернулся в том направлении, куда она указывала.