Поглощенные сумраком

Сердце Берта билось ровно и тяжело, в такт тиканью антикварных напольных часов. Его взгляд скользнул по полкам с заплесневелыми книгами, потом вернулся к кедровым резным фигуркам на столе, блестевшим в свете пламени. Потом он посмотрел на листок со стихотворением, лежавший рядом с шахматной доской.

Когда они приземлились, он думал, что это какая-то экстремальная забава, безумное приключение. Но теперь…

Он шагнул вперед и схватил безголовую фигурку, которую Джекки поставила на стол, и внимательно осмотрел деревянный срез.

– Совсем недавно отрублена, – заключил он. – Видите эти отметины? Здесь дерево светлое, без признаков старения, с грубыми краями, – он показал остальным.

– Если эта фигурка символизирует Дэна Уитлока, то кто-то знал, что один из нас не попадет на борт, и все подстроил так, чтобы мы здесь кое-что увидели, – продолжал он.

– Это еще не значит, что Дэн Уитлок мертв, – сказала Моника. – Возможно, это намек, чтобы мы испугались.

– Ну, мы определенно не можем узнать, жив он или мертв, верно? – поинтересовался Стивен.

Стелла выпрямила спину.

– Дело в том, что Дэн Уитлок значился в моем списке пассажиров, – сказала она. – У меня на борту есть место только для восьми человек. Если бы Дэн не отказался, то не осталось бы места для Стивена. Берт прав. Кто-то должен был пропустить полет. Но, как и Моника, я… просто не могу представить, что он мертв.

– А может быть, он и есть тот самый психопат, который стоит за этим, – сказал Берт. – Возможно, Дэн Уитлок изобразил опьянение, чтобы мы поверили, будто он вырубился в своем номере. А тем временем он выскользнул наружу посреди ночи, испортил рацию, а утром позвонил Аманде и пожаловался на дикое похмелье.

Все замолчали, переваривая эту мысль.

– Стелла, – мягким тоном сказала Дебора. – Как вы могли с самого начала не заметить лишнего пассажира в вашем списке?

– Потому что там не было Стивена. Только восемь человек, включая меня.

– А как насчет Аманды? – спросила Дебора. – У нее в списке были и Дэн Уитлок, и Стивен?

– Да, – ответила Стелла. – Но она заявила, что не знала о максимальной вместимости моего гидроплана.

– Значит, вас подставили, – произнес Берт. – Как и всех нас.

– В романе Агаты Кристи убийца был одним из группы людей на острове, – очень тихо сказала Джекки. – Это он убил всех остальных.

– Значит, вы утверждаете, что это один из нас? – голос Стивена эхом отразился от сводчатого потолка. Новая порция пыли и мелкого мусора посыпалась с люстры наверху. Натан мрачно воззрился на него. Моника взяла мужа за руку и незаметно сжала ее в качестве безмолвного предупреждения. Берт наблюдал за ними.

Он не доверял Натану.

Особенно теперь, когда началась эта жестокая игра. Натан странно косился на него, когда думал, что Берт этого не видит. Он спрашивал Берта, не встречались ли они раньше.

Напряжение усиливалось.

– Значит, судья в этом романе был настоящим убийцей? – поинтересовалась Кэти.

– Да, – ответила Джекки. – Судья знал, что все остальные смогли безнаказанно уйти от убийства, и он все подстроил. Когда люди прибыли на неведомый остров, они устроили вечеринку в надежде на то, что появятся хозяева. Вместо этого они услышали запись, где каждого из них обвинили в безнаказанном убийстве.

Она помедлила; желтый свет играл на одной стороне ее лица, другая скрывалась в полумраке. Ее глаза блестели, как кусочки антрацита.

– Это была точка отсчета, – добавила она.

– Вы намекаете, что каждый из нас кого-то убил? – спросила Стелла. Ее голос был странно высоким, и Берт не мог прочитать выражения ее лица.

Тик-ток, тик-ток, сказали часы. Наверху снова хлопнула ставня, и все вздрогнули. Глаза были широко распахнуты, лица побелели. Они сидели как на иголках.

– Нет, это чушь, – сказал Берт. – Я точно знаю, что никого не убивал. Это… это просто безумная идея.

– Если в этом вообще есть какая-то логика, то в худшем случае стишок обвиняет всех нас во лжи, – возразила Джекки. – Девять лгунишек, приглашенных в этот дом.

– Лжецов и грешников, – прошептала Моника. – Если этот стишок, вышитый крестиком в ванной комнате, что-нибудь да значит.

– И наш таинственный хозяин из RAKAM-KARMA хочет добиться справедливости, – добавил Натан. – Если картина с весами Фемиды в комнате Кэти намекает на правосудие.

– Тогда что же мы сотворили? – Джекки обвела взглядом собравшихся. – О чем мы лгали? Кто мог подумать, что каждый из нас совершил тяжкий грех? Каким образом мы – восемь человек в этой комнате – связаны с психом, придумавшим эту затею? Какого человека мы все знаем, но не признаемся в этом?

– Не вижу никакого смысла в идиотских вопросах, – отрезала Дебора. Резкая перемена в ее тоне поразила Берта. Ее глаза горели, она раскраснелась. – Вы просто принимаете это как факт, – она махнула рукой в сторону фигурок на шахматной доске. – А может быть, этого нет и в помине! Может быть, все вы испытываете вину, которая заставляет вас думать, что вас наказывают за ваши грехи!

– Чудовище поднимается изнутри, – прошептала Моника.

– Что? – спросила Джекки.

– Да нет, ничего.