Погаснет жизнь, но я останусь: Собрание сочинений

Вот снова без былого,
Всё прошлое не в счет.
Впопад не скажешь слова:
«Уже» или «еще».
Был праздник, было лето.
Что ж, лето будет впредь.
Любовь дана поэту,
Чтобы не умереть.

Любовь цветет, как астра,
И жалит, как пчела…
Ведь это было завтра,
Потом пришло вчера.

2. Пришло вчера

ЗВУКИ НЕБЕС

Время – тень огромной птицы,
Крыльев взмахи – счет годам.
Перевернутой страницы
Не увидим никогда.

И быстрее легкой лани
Промелькнет условный час.
Всех восторгов и желаний
Возвращенье не для нас.

Несть числа глухим могилам,
Непрерывна тленья нить.
Только музыке по силам
Бег времен остановить.

СОВЕСТЬ

Бывает, средь забот,
Сквозь злобу и усталость,
Вдруг душу захлестнет
Мучительная жалость

Ко всем, в ком боль и стыд,
Кто, как на дне колодца,
Истерзан, позабыт,
Кто перестал бороться,

Кто не способен мстить,
Кого разлука гложет,
Кто может всё простить,
Но разлюбить не может.

Когда под жизни склон
Снег в сердце, без проталин,
Раскаяния стон
Нелеп и театрален.

Поэзия утрат,
Романтика несчастий…
Сознания распад
Предельный иль отчасти?

Для злости силы нет,
Нет сил и для смиренья…
Сентиментальный бред –
Мотив стихотворенья.

СТАРООБРЯДЧЕСТВО

С. А. Зеньковскому

Господню правду возлюбя,
Подъемля взор к небесной сини,
Ты смело осени себя
Крестом двуперстным Византии.

Окрепнет дух в тебе и ум.
Бичуй безбожные законы
Неистово, как Аввакум,
Никонианством уязвленный.

Но тяжек груз грехов своих,
И мы должны, по меньшей мере,
Покаяться, чтобы без них
Сквозь смерть пройти по старой вере.

УЧИТЕЛЮ

«Рифмы только для забавы»…
Безысходная юдоль.
Хоть без права, судьи правы:
Вьюга в поле, в строфах боль.

Минул век Екатерины —
Что ж, гордись или грусти,
Ведь Тредиаковский ныне
Тоже не в большой чести.

Радовал его и мучил,
Раскрывался и дышал
Мир тонических созвучий,
Хориямбами шурша…

Я на двести лет моложе,
Но меня средь наших дней
Манит и тревожит тот же
Непокладистый спондей.

Со своей голгофы вижу:
В небрежении стихи…
Тень учителя мне ближе
Современников глухих.

ПРОРОК

Мой волосатый облик страшен
Для юных дев и добрых жен.
Верблюжьей шерстью препоясан,
Постом суровым изможден.

Не улыбаясь и не плача,
Свой буйный укрощаю нрав,
Пророчествуя наудачу,
Всеведения не стяжав.

По малодушию и чтобы
Страстного избежать венца,
Средь мира алчности и злобы
Глаголом я не жег сердца.

Раб нерадивый и лукавый,
Но на челе моем печать.
Мне пред Престолом Божьей славы
За всё придется отвечать.

Искать ли у людей опору,
У всех, которым не помог?..
Упрямо поднимаюсь в гору,
Сандалии срываю с ног…

Сомнения томят и жалят.
Навек заграждены уста.
Стою без сил и без скрижалей
У негорящего куста.

Я