Поезд-призрак

Они дошли до самой скотобойни. Войдя в черную дыру железных ворот, в свете луны, Ярик увидел развешенные крюки, болтающиеся веревки и множество туш, раскачивающихся под потолком. Здесь должно быть ужасная вонища, но Ярик ничего не чувствовал. Среди туш вдруг почувствовалось движение и на свет вышел Михалыч, их командир. Руки и ноги его плохо слушались и двигались помимо его воли. Только в глазах, упрямо смотрящих в одну точку мелькнула живая искра. За ним вышло еще двое, таких же зомби на вид, в одежде конвоиров.

Некромант перевел руку в сторону висящих туш, и они оба, Ярик и Михалыч, двинулись к висящим телам. Их руки поднялись, отцепляя от крюков нечто, бывшее раньше живым. Нет, это не были свиные туши. Ярик понял, что снимает своих сослужившем только тогда, когда к его ногам упало бесформенное тело его друга. Подвластные чужой воле руки подняли товарища и потащили к выкопанной им яме.

Всю ночь, один за одним таскали они весь свой отряд в яму. Тогда, когда последнее тело было брошено, некромант поднял руку и они с Михалычем остановились.

Смотря на командира из зениц чужого теперь тела, Ярик видел ужас, страх и отвращение. Необычно смотрелся такой дикий взгляд на человеке, который просто стоял у могилы, полной своих друзей.

Взмах руки некроманта и они оба повернулись к могиле. Шаг вперед и Ярик уже летит вперед, в черную мглу братской могилы. Тьма не заканчивается, и он все продолжает падать.

– Ярик! – громогласный голос Михалыча вывел меня из этого кошмара. – Спать надо дома, а не на выезде. Готовность. Через 3 минуты будем на месте. По сводке этот некромант засел где-то на заброшенной скотобойне. Он не вооружен, но будьте осторожны. Говорят, жуткий тип. Сбежал от конвоя, с ним пропали еще двое охранников. Готовы? На выход!

6. За все надо платить

Говорят, за все нужно платить. За дорогие дома, яхты, обучение детей заграницей. Самое интересное, никого и никогда не волнует, что ты за это отдал, сколько заплатил, каков был договор с дьяволом, который ты подписал.

Валерий Семеныч стряхнул пылинку с белоснежного костюма, хотя сидя на каменном полу тюремной камеры это было совсем не обязательно. Серые бетонные стены морально давили, но это, казалось, не задевало их обитателя.

Закашлявшись, он удовлетворённо хмыкнул, будто в его положении было ещё чему улыбаться. Далеко в детстве, когда мама называла его Валькой, слышал он постоянно: не сиди на камнях, простудишься.

В сознании мелькнул образ матери. Не той, что сейчас, образцовой леди в ажурной шляпе, желающей именно такую как у королевы Виктории. А той, в простом ситцевом халате, мешавшую деревянной ложкой земляничное варенье. Обязательно с пенкой, оставляющей на губах сахарный аромат ягод.

Тогда, бегая босым пацаном по улице, видя, как мать пропадает на работе дни и ночи, решил 10-летний Валька, что лоб расшибет, а его мать будет носить самую красивую одежду и есть самую вкусную еду. Валерий Семеныч, потер лоб тыльной стороной ладони и усмехнулся еще раз.

Одежда из Парижа, на завтрак свежую клубнику, поездки по миру, яхта, чтобы не толкаться в очередях на кругосветных круизах. Все это делал он ради матери. Потом еще ради Кристины и их сына. Все они втроем жили в Лондоне, иногда приезжая его навестить. А Валька все работал в России. Работал ради того, чтобы его матери, жене и сыну всего хватало. Чтобы не было так, как в его детстве.

Родительский очаг дает нам понимание и направление в жизни. Их два. Либо ты живешь по тем принципам, что и они, либо стараешься, чтобы как у них, у тебя не было никогда. Валька выбрал второй путь. Насытившись нищеты и безденежья, он и заключил сделку с дьяволом. В роли дьявола бы Рафат, предложивший угнать первый вагон сахара. Ведь добиться успеха, продавая штучно невозможно. Пройдут годы, когда ты что-то накопишь. А тут разом можно было получить две месячных зарплаты матери.

Валерий Семеныч скривился, вспоминая что для него значили тогда те деньги. Махнул рукой, толи отгоняя воспоминания, толи прогоняя обнаглевшую крысу, все-таки встал с пола и пересел на деревянную скамью. Воспоминания о матери не могли теперь отогнать ее предупреждение не сидеть на холодном. Лежа на твердом дереве, пытался вспомнить тот момент, когда из честных помыслов помочь матери, из доброго пацана Вальки, вырос злостный неплательщик налогов и взяточник в крупных размерах, Валерий Семенович Ганич.

Наверное, это было в 93-м, когда к нему, начальнику железнодорожного полустанка, пришел все тот же Рафат. Напомнил о прошлом, да попросил ненароком выиграть тендер на поставки металла для нужд станции. Тогда и понеслось. Один купленный тендер, второй, затем повышение в администрацию города. А там уже и возможности, и откаты, взятки и просто «одолжения».