Поджигательница звезд

А женщина в белом… пусть так и останется красивой легендой о любви. Людмила Савенко… что ж, шибаевское внутреннее чутье на сей раз дало осечку. Несмотря на профессию, требующую точности и внимания к деталям, Алик был убежден, что не всегда нужно ставить точки над «i» и тем самым доводить ситуацию до логического завершения или, наоборот, до абсурда, а лучше оставить некоторую недоговоренность, некий флер неявности и неясности, а также простор для домыслов и фантазии. Как с женщиной в белом…

Доказав это Шибаеву, как дважды два, Алик в один прекрасный вечер принес ему пригласительный билет на встречу с кандидатом в мэры по случаю презентации его книги «Власть и мораль». Алик даже не поленился, сходил в центральный книжный магазин и купил книгу; перелистал ее на ходу, но далее пятой страницы не потянул по причине «занудства и банальности автора». Он был воспитан на лучших образцах художественной и философской литературы. Пригласительный подарил ему благодарный клиент.

– Вот! – сказал Алик, протягивая Шибаеву конверт с квитком. – Хотя я лично против.

– Спасибо! – сказал Александр, принимая конверт. Он походил на человека, подкинувшего монетку и предоставившего решение судьбе-индейке. А в роли судьбы-индейки выступили адвокат Алик Дрючин, который был против встречи, и его клиент, который вообще Шибаева не знал. Эти не суть важные детали приведены здесь исключительно для того, чтобы показать – судьба иногда выбирает извилистые пути, пытаясь донести свой суд. Орел или решка! И теперь придется поступить соответственно…

Алик настаивал, чтобы Саша надел его галстук-бабочку, так как соберется высший свет, весь городской бомонд, детектив же ответил, что видал он этот бомонд в… короче, ответил в том смысле, что не собирается плясать под их дудку.

Шибаев пошел и не пожалел. Алик тоже не отказался бы засветиться на мероприятии, но пригласительный был только один. Мероприятие происходило в банкетном зале мэрии и состояло из двух частей – официальной, или презентации труда кандидата, и неофициальной, или фуршета. Там и сям сновали молодые люди в черном с цепкими взглядами и проводами уоки-токи вокруг бычьих шей.

Павел Кухар, к изумлению Шибаева, оказался человеком на белом «Мерседесе», знакомым Кристины, тем самым, что обнимал ее у подъезда, и он обругал себя за инерцию мышления: ведь видел же фотографии кандидата – в городе полно билбордов, – в газетах и на афишах. Но не связал, не присмотрелся и в итоге упустил явное сходство. «Вечер сюрпризов», – подумал он, чувствуя, как стремительно падает настроение и закручивается в сознании новая неожиданная спираль дела. Жених Ляли Савенко, друг Кристины, будущий мэр… один и тот же человек!

При взгляде на Кухара просилось на язык словцо… вернее, два, растиражированных викиликсом: «альфа-дог». Самец, лидер, ловкач, файтер. Политик. И, как оказалось, еще и писатель. Сила и интеллект.

Кухар под аплодисменты занял место за кафедрой. Стоял, пережидая шум.

– Хочу поблагодарить всех присутствующих здесь сегодня, – сказал он, и звучный голос его соответствовал внешности. – За поддержку в эту сложную для меня минуту…

Шибаев думал, что Кухар имеет в виду трудную жизнь политика, но ошибся.

– Несколько дней назад трагически погиб мой старинный испытанный друг и соратник, с которым мы плечом к плечу… столько лет… – голос Кухара на миг прервался, но тут же вновь обрел силу. – Начальник моего избирательного штаба, замечательный человек Андрей Иванов. Погиб при исполнении, возвращаясь домой, ночью, не справился с управлением и… – Он взмахнул рукой. – Андрей любил жизнь, его оптимизм, вера в добро, глубокая человечность и порядочность стали примером для многих. Он поддерживал меня в тяжкие минуты. – Пауза. – Андрей очень много работал последнее время, недосыпал, недоедал… Трудился на износ. Такова наша жизнь… Светлая память о тебе, дорогой друг, ты всегда будет жить в наших сердцах! Уважаемые друзья, предлагаю почтить память Андрея Иванова вставанием.

Шумок пролетел по залу, заскрипели кресла, захлопали сиденья. Шибаев встал вместе со всеми, оглушенный услышанным. Что-то происходило, возня, действо, тайные ходы на тайных тропах, а он, как волк, который чувствует, вглядывается, пытаясь понять и рассмотреть, загривок его стоит дыбом, нос вздрагивает, обоняя незнакомые запахи, но мгла окутывать все вокруг – тягучая, беспросветная, тоскливая, и ничего не разглядеть.

А может, это стечение обстоятельств, случайность. Мало ли…

Он слонялся по залу с бокалом красного в одной руке и книгой Кухара в другой. Книгу в*censored*л ему Алик Дрючин в качестке предлога для завязывания контакта. «Подойдешь, – учил Алик, – протянешь книгу и представишься. Смотри при этом внимательно на его физию – и делай выводы». Шибаев ответил, что пока еще не решил, нужен ли ему автограф. Алик только хмыкнул.