Поджигатели. Ночь длинных ножей

– Нам с вами это не под силу. Этим будут заниматься молодые.

– Знаю я, что это значит! Идеи Неда и все такое.

– Может быть.

– До этого не должно дойти! Я вовсе не хочу, чтобы мои арендаторы с лучшей свиной фермой сделали то же, что русские мужики сделали с усадьбами своих помещиков. Это нас не устраивает. Ни меня, ни моих свиней. Не могу понять, откуда берутся эти крайние взгляды? Словно у нас только что узнали о делении людей на две породы, которые никогда не имели и не будут иметь ничего общего, – на богатых и бедных. Решительная глупость – будто наши несчастья происходят от бедности. Все дело в перепроизводстве. Мы голодаем оттого, что у нас чересчур много масла, бекона, вина…

– Слишком парадоксально для меня, – скептически проговорил Уэллс.

– Мы не знаем, куда направить капиталы. Они лежат в Сити без всякого толку.

– К чему же вы пришли?! – торжествующе воскликнул Уэллс, взмахом руки разгоняя клубы дыма. – Нам нужно то же, что провели у себя русские, – плановость!

– Только не теми же способами! Нет, нет!

– Когда дом разваливается, его нельзя связать веревочками. Нужно кое-что более прочное…

– Например?

– Может быть, даже что-нибудь более радикальное, чем лейбористы, – произнес Уэллс с таким видом, словно зажигал фитиль бомбы, и помахал рукою Роу, входящему с Маргрет.

– Я только вчера хвалил ваши «Шесть пенсов и полнолуние», – сказал Уэллс Роу.

– Я переделал роман в пьесу, – сказал Роу. – Вы могли бы захватить ее в Россию и дать ей там ход.

– Охотно, но почему бы вам самому не поехать к русским?

– Это моя мечта: побывать там еще раз. Но было бы приятнее ехать после того, как русские увидят мою пьесу.

– А роман? Давайте уж и его. Я найду вам в Москве переводчика и издателя.

– Это больше, чем я смел просить. А в Россию я непременно поеду, непременно.

Маргрет заняла место за ломберным столом.

Разбирая карты, Бенджамен возобновил незаконченный спор с Уэллсом:

– Все дело в том, что мы не знаем, куда направить наши усилия. Что производить, чем торговать, что строить?

– А если бы спросить об этом вас?

– Я бы сказал: делайте оружие, стройте крейсеры. Этот товар находит себе сбыт при любых кризисах.

– К счастью, это доступно не всем. Гитлеру, например…

– Вы не в курсе. Он делает все, что ему нужно!

– Разве мы недостаточно эффективно его контролируем?

– Мы закрываем глаза на то, что знает каждый уличный мальчишка в Германии: вагонный завод Линке-Гофман и завод Бенца строят танки. Майбах не делает ничего, кроме танковых моторов. Смешно было бы думать, что Крупп станет делать сковородки, когда Южная Америка, Китай, Япония, Балканы, Турция просят у него пушек.

– И мы молчим?!

– Разумнее было бы прикончить все это и перенять у немцев их рынки, включая и самую Германию. Если уж ей суждено вооружаться, чтобы иметь возможность двинуться на восток Европы, так пусть вооружается, приобретая все у нас.

– Это цинизм! – тихо сказал Уэллс. – К тому же покупательная способность Германии…

Леди Маргрет рассыпала карты по столу и укладывала их в виде цветка.

– Пусть Шахт приедет в Грейт-Корт, – сказала она, – я найду ему кредиторов.

– К сожалению, американцы делают это и без нас, – сказал Бенджамен.

– Если все это так, – сказал Уэллс, – то я не поверю, чтобы кое-кто из нас не брал тут свое.

– Мало, слишком мало! – сказал Бенджамен. – Можно делать в десять раз лучшие дела. – Он заметил фигуру уныло бродящего по комнатам Гевелинга. – Возьмите хотя бы сэра Генри. Он уже вложил деньги в «ИГФИ» и делает для немцев бензин на немецких заводах.

– Как же немцы пустили его? – спросил Уэллс.

– Зачем им ехать сюда, если деньги сами приходят к ним. Еще несколько таких умных голов, как сэр Генри, и Германия встанет на ноги!

– Чего доброго, мы выкормим на своей груди Гитлера! – воскликнул Уэллс.

– Лучше сто Гитлеров, чем коммунисты, – сказала леди Маргрет и, встав из-за стола, пошла навстречу Гевелингу.

– Вы не видели леди Мелани? – уныло спросил король нефти, приблизившись к играющим.

Получив отрицательный ответ, он устало вздохнул и побрел прочь. Его унылая фигура медленно удалялась по анфиладе комнат.

Глядя ему вслед, Уэллс рассмеялся:

– А вы говорите, что он умеет устраивать свои дела!

30

Надушенный, затянутый в новый мундир, Отто с удовольствием оглядел себя в зеркало. Что же, он вовсе не так уж плохо выглядит для человека, прожившего в течение нескольких суток под непрерывным страхом получить в затылок пулю вслед за своим незадачливым шефом. Рейхсвер без малейшей задержки снова зачислил его в свои списки, и даже вместо скромного капитанского галуна на плечах его красуется теперь нарядное плетение майорских погонов…

Но что там столько времени возится старик? Уж не прихорашивается ли он ради такого торжественного дня?